| сивер |
Дата:Четверг, 14.06.2012, 22:22 | Сообщение # 1 |
|
|
|
|
Сообщений: 2
Медали:
|
Замечания:
|
|
|
Оффлайн
|
|
Я родилась в юбилейный год - глобальному экономическому кризису стукнуло пол века. За 9 месяцев до торжества дирекция Смоленского завода кибернетической педагогики (СЗКП) решила премировать своих передовиков их же продукцией. Но ударники производства не оценили щедрости руководства. Они притащили неликвиды кибер-педагогики, то есть свои премии, на площадь перед Управлением СЗКП и свалили их в кучу. Потоптались у закрытых дверей, забрались на баррикаду, и, подбадривая себя старинными революционными песнями, стали вглядываться в зеркальные стены Управления.
Мои родители имели несчастье встретиться на этой премиальной свалке. Прямо за спинами товарищей с «кипящим возмущённым разумом», если верить на слово их гимнам.
- Жлобы! Жмоты! - вразнобой жужжали мои предки припев самодельного Марша Протеста и робко переглядывались.
В итоге пролетарии вновь пролетели со своими капризами: за очевидную неблагодарность им урезали вознаграждение. Моим родителям достался один кибер-гувернёр на двоих. Из тех, что почти уцелели при разборе завала.
Со свойственным работягам крохоборством они решили:
- Надо чё-нить родить. Дефективного мусьё не толкнёшь даже со скидкой и даже родне.
И с хмурым усердием зачали меня. Такая у них получилась экономная экономика.
Пока ждали моего рождения, предки подвергли никудышного кибер-гувернёра безжалостной модернизации. Папа прихватил в лаборатории экспериментального перевоспитания опытных чипов и утилит, а мама прикрыла вмятины на корпусе бедолаги кружевным фартуком и нацепила страдальцу на балду чёрную ленту с красным бантом. Бант вскоре пригодился - я прикрывала им сенсоры блока педагогических инстинктов.
Родители звали гувернёра Брысь. Особенно отчётливо по выходным, когда он доставал их проповедями о вреде игнора своих детей и настаивал на диспутах о семейных ценностях. Я называл его Брысиком. В режиме подавленной педагогики он был нормальным пацаном. Он так много знал о чудесах. Они хранились у Брысика в блоке памяти для драйвера нестандартных фантазий, подобранном на заводской свалке.
Моё детство пришлось на эпоху перемен - глобальный кризис выродился в череду надвигающихся Апокалипсисов.
- Коммерциализация Светопреставлений спасёт Отечество, - уверяли аналитики на всех каналах СМИ.
- Только от скуки, - ворчал папа и на всякий случай оглядывался, ибо страна была переполнена мракобесами, жаждущими оскорбиться в религиозных чувствах и отомстить за это непричастным.
Фанаты Судного дня запугивали всех Армагеддонами, и регулярно устраивали репетиции оных даже при ничтожной прибыли от шоу. Культурная жизнь откликалась на происходящее, и лучшее в откликах перепало детям. Моему поколению достались такие школьные предметы, названия которых предки и выговорить не могли, а потому не третировали тупыми «я-в-твои-годы».
Кажется, в четвёртом классе на уроке РМП (региональной модусной парапсихологии), посвящённом квантовому сознанию в тупиковой фантастике, я решила сделать из Брысика человека. Однако, претерпев вскоре от учителей ПАП (постАпокалиптического православия) и ИП (имманентного природоведения), решила оставить эти глупости. Без человеческих заскоков Брысик был куда человечнее. К тому же, по прошествии многих лет, полных радости и огорчений, любви и разочарований, он превратился для меня в цукумогами - существо, которое обрело собственную душу.
С нечеловеческим усердием Брысик пытался привить мне хорошие манеры, но в детстве они мне так и не пригодились. Особенно, в первом классе, когда калека провожал меня в школу до крыльца, и над нами смеялись даже киберы других учеников. Лёгкие и полупрозрачные, они шныряли вокруг Брысика и визжали, как поросята.
- Гля на ржавого, - транслировали они мысли своих сопляков. - У него утилиты перевоспитания коннектят с драйверами розг и ремня.
В первом классе я стеснялась Брысика и клянчила у родителей гувернёра с зеркальными пси-установками.
- Даже у второгодников есть нано-педагоги, - взывала я к их пролетарскому снобизму. - Ну чем я хуже?
Предки что-то складывали-отнимали и, конечно, удумали:
- Готовь няньку в лом, - сказал однажды папа.
- Зачем?
- Новый кибер со скидкой будет.
Брысика в утиль? Это хуже, чем выгнать старую собаку. Пока я искала оправдания своему предательству, наступили каникулы. Брысик три месяца был моим единственным наставником. За лето он научил меня плавать, кататься на чужих великах и лазать по деревьям в чужих садах. Брысик вылавливал меня из реки, держал велики, подсаживал на ветки с яблоками, не жалея ни корпуса, ни кружевного фартука, ни траурной ленты с алым бантом. Супер-мини-киберы моих ровесников в таких ситуациях только зачитывали инструкции своим балбесам.
Обнаружив осенью качественный отрыв в развитии от одноклассников, я начала ценить Брысика и защищать. Оказалось, что противостояние толпе малолетних идиотов тоже укрепляет и шлифует многие способности. Благодаря своему зашибленному наставнику я уже в третьем классе стала чемпионом школы по плевкам на дальность-точность; в четвёртом - по тяжёлому сленгу андеграунда; в седьмом - по устрашению дебилов всех возрастов, включая физрука.
Как-то накануне Нового года Брысик поленился подгрузить в доминантный блок новую педагогическую установку. И когда другие дети под диктовку своих продвинутых наставников просили у Деда Мороза счастья и процветания всему правительству в целом и президенту в частности, Брысик формулировал мне насущные задачи:
- Дорогой дедушка Мороз! Я весь год была хорошей девочкой, поэтому, пожалуйста, дай плохому мальчику Славе...
Тут красный бант сполз с сенсора педагогических инстинктов и Брысик, отключив режим пережёвывания старых обид, отчеканил:
- Тебя оскорбили - забудь, тебя унизили - прости, тебя ударили...
Я поправила ленту, и он закончил идиотскую сентенцию более вменяемо:
-...вспомни всё и дай сдачу!
В тот год все пожелания сбылись: правительство с президентом осчастливились не по-детски, а гадёнышу Славе мы с Брысиком выдали по полной и с довеском.
Но преимущества, которые я получила благодаря Брысику, не исчерпывались карательными навыками. В догматично трёхмерном мире ущербный наставник подарил мне новые измерения, а с ними и Вселенную, наполненную удивительными открытиями, путешествиями, чувствами. Он пропал два года назад в Святом городе, защищая меня. Город оказался далёким от всего святого, а Брысик именно пропал, а не сломался, как указали бы в его техпаспорте, если бы он у него был. С тех пор я ношу на руке чёрную ленту с красной полосой.
Представляю, каким нелепым кажется утверждение, что бракованный кибер смог прорваться в другие измерения Вселенной. Однако наш мир изобилует нелепостями. Флеминг обнаружил лечебные свойства пенициллина, благодаря чудовищной безалаберности. А сколько раз яблоки пикировали на голову Ньютона, прежде чем он догадался переставить кресло под менее культурное дерево?
Брысик тоже был жертвой безалаберности и затюканности. Напомню, что он побывал в горниле пролетарской революции. Ну, по крайней мере, был на баррикаде, прежде чем ему поручили воспитывать маленькую девочку. К тому же, папа нашёл для него каких-то секретных недоделок, а потому Брысик в списках педагогических перезагрузок не значился. У него были отражатели, которые через перекодировку идентифицировали его в технических базах данных как «ёршик для унитаза с пультом дистанционного управления». С этого, по сути, и началась череда гениальных нелепостей. Но, всё по порядку.
Совершенно непреднамеренно моё отрочество пришлось на эпоху Паранормальщины. И нечистоплотные политики и борцы за чистоту вообще всего (от научных взглядов до половых ковриков) так увлеклись небывалым, что почти собрались объявить Паранормальность - НеоНормальностью. Вместе и врозь они визуализировали валюту, трансёрфингировали безделье и сновидели нехилые хоромы. В итоге валюты нарисовали немеренно, с бездельем тоже всё удалось, с хоромами, правда, получился некрасивый облом.
Этот инферно-шабаш прекратили по соображениям столь высоким, что не всякий паранормалец смог их разглядеть. Миссию духовного просветления нации взвалили на себя эйнштейновцы. Обиженные прежним пренебрежением, они задавили БПП (большой паранормальный психоз) террором, галоперидолом и, при контактах четвёртого рода, тапком. Так что школу мои ровесники закончили крепкими трансцеденталами, а абитуру преодолели гармонично перезагруженными адептами всего относительного.
И только со мной случился казус: мой гувернёр, как «мелкое сантехническое чистящее устройство» избежал принудительной чистки. Когда научный мир добивал контрЭйнштейновую физику и её приверженцев, Брыськина интеллектуалка была безнаказанно наполнена преступными теориями. А потому Вася Козлов, почти обречённый хлебнуть со мной счастья на первом курсе, поступил в Смоленскую инструментально-педагогическую Академию, а я нет.
Как я плакала! Вася, конечно, не был призом на всю жизнь, но он был весёлым и незатейливым. То, что надо для первокурсной депрессии. Сквозь всхлипы я пол дня неодобрительно икала на Брысика, но уже к вечеру нацепила ему на шею папин галстук и сморкалась в вышитый на нём мухомор с усердием свежеброшенной невесты.
Неуклюже гладя меня по голове, Брысик не решился активировать блок депессимизации. Кажется, штуковина называлась «ПсиДеформатор напрасных страданий в трудовой зуд на благо страны». Папа нашёл её на дороге. Да, на наших смоленских дорогах и не такое находят.
Погрязнув в томлении, я попросила отца отыскать на обочине блок с последними научными установками и зарегистрировать, наконец, гувернёра в Единой технической базе, чтобы впредь выпрямлять его сознание в соответствии с дозволенными изгибами. Однако Брысик посоветовал соблюдать осторожность в отношениях с государством. Предкам тоже не понравилась идея Брыськиной легализации.
- Смахивает на самодонос, - вздохнул папа.
Унюхав пролетарским чутьём возможную в этом случае насильственную инвентаризацию нашего благосостояния, добытого где и как придётся, мама согласились с ними:
- Государство, конечно, хочет быть хорошим, но у него не всегда получается.
Кто бы мог подумать, что ущербный кибер-гувернёр воспримет мои озабоченные страдания так близко к... Даже не знаю, что там у него было вместо сердца, но оно всегда шуршало в режиме заботы обо мне. И, наполненный сочувствием, он не стал обновлять преступные установки, как сделали бы учётные нано-педагоги. Напротив, Брысик решил, что в момент, когда паранормальные исследования освободились от карьеристов, фанатиков и прочего балласта, пришло время провести ревизию теорий и сосредоточить меня на самых перспективных из них.
- А как же инструментально-педагогическая Академия? - опешили родители. - Не для того мы дитё растили и ё-мусьё терпели, чтобы остаться на старости лет без инженера человеческих душ!
- Хотите угробить дочке жизнь - заставьте её жить, как все, - бесстрастно сказал Брысик и предложил для ускорения процесса сдать меня на заработки в трудовой коллектив.
Сдать на заработки родители согласились, но гробить единственную дочь... Словом, Брысик опять устроил всё по своему разумению. И с того дня этот педагогический хулиган и отмороженный контрЭйнштейновец принялся экстерном доводить моё образование до высшего. Вернее, до высшего паранормального - усерднее всего он пичкал меня парадоксальными теориями и приучал к чудесам.
Из всех теорий мироздания - лептонной, струнной, сферической и прочее, - Брысик почему-то выбрал голограммную. Он мастерски вплёл в неё все известные непостижимые явления. Например, мои сомнения относительно межгалактической телепатии и полнокровной жизни в сновидении, он подавил такими голографическими аксиомами Бытия:
- Элементарные частицы мгновенно сообщаются друг с другом независимо от того, сколько между ними метров или световых лет. Каждая частица всегда знает, что делает другая. Реальность не существует. Несмотря на очевидную плотность, Вселенная - это фикция. Гигантская, роскошно детализированная голограмма.
Брысик настаивал, что люди просто привыкли маяться с материей:
- Сколько бы эйнштейновцы не носились со своей относительностью, во Вселенной мысль первична, - повторял он снова и снова. - «Вначале было слово». Человек в первую очередь дух, а тело - механизм. Дух управляет телом с помощью особой формы существования энергополя, которой является голограмма.
Он почти убедил меня в том, что мы можем материализовывать свои мысли. Но одно дело принять Брыськины идеи, как свои, и совсем другое - превратить Знание в Силу, которая сгенерирует мне пожизненное счастье.
- Не так уж, чтобы очень большое, но безмерное и беспросветно-весёлое, - уточнила я.
- Ты только в глупостях умней, чем следует, - проворчал Брысик и согласился иногда использовать потенциал голографического мироустройства в моих корыстных интересах.
Конечно, я вспомнила и о Васе Козлове, которого недавно видела с сокурсницей, но Брысик сказал, что это даже для меня слишком мелко:
- На кончиках твоих пальцев вся Вселенная. Время и Пространство в твоей власти. Зачем нам Вася? Давай махнём куда-нибудь подальше.
- Куда Макар телят не гонял, - фыркнула я.
Брысик кивнул и задумался, а я снова предалась минору, сублимируя его в слезоточивые вирши:
Луна прозрачной паутиной
Накрыла тёмный Белый свет.
А ты скучаешь с кем попало,
И нет тебе прощенья. Нет!
Вскоре Брысик наметил наш маршрут и сообщил родителям без обиняков:
- Прощайтесь с дочкой, мы уходим в мир иной, - и не поленился объяснить: - Чтобы не зарыть талант дитятки, спустим её в склеп.
Мама онемела, папа тоже не нашёл слов, чтобы выразить недоумение. Не дождавшись одобрения, Брысик продолжил обработку предков, используя всю мощь их скромного ассоциативного мышления:
- Теория без практики - это сериальный Педро для здорового деторождения, - объяснил он маме и перевёл сентенцию папе: - Можно дать голодному рыбу, а можно дать ему удочку и научить ловить рыбу. Полевые работы с интеллектом позволяют ловить больше рыбы в бурном океане жизни...
- Ты не мути, - оборвал его папа. - Расшифруй, что сказал.
Брысик спустился на новый ассоциативный уровень:
- Рыба - это знания о чудесах Вселенной, удочка - это тренинг, который позволит девчонке из моря теорий выудить самые невероятные приключения и отыскать роскошные миры. Но дорога в небеса начинается в подземелье.
Обещанная Брысиком роскошь обеспечила ему карт-бланш в оттачивании на мне его самодельных практик.
- Ищите наш Рай хоть у чёрта на рогах, - сказал папа, - только по-тихому. А то понаедут...
Чего б хорошего, а подземелий на Смоленщине - как в образцовом кротовом племхозе. По ним, наверняка, можно добраться и до Москвы, и до самых до окраин. Была бы охота. Но мне-то как раз было неохота.
- Нафиг нижний уровень, - заныла я. - Разве голографическая Вселенная призывает бессмысленно рисковать собой в каких-то никому не нужных канализациях? Давай на набережной голографироваться.
- На Днепровском берегу нас или в Органы научной перековки, или в квантовые туннели параллельных миров затянет. Освоим пока прыжки во времени этого мира.
Конечно, я предложила прыгнуть в будущее и кое-что разузнать для упрочения семейного благосостояния:
- Папа прав - не духом единым сыт человек.
Но Брысик засомневался:
- Для будущего ты - лапоть ископаемый, а для пещерных троглодитов - наоборот. Пожалуй, тёмное средневековье подойдёт. Твой культурный уровень того же объёма. Шучу, твой, конечно, компактнее. Заархивирован почти в ноль.
Полагаю, наставник хотел меня ободрить. А может решил, что моя безответная страсть к Васе Козлову в новой обстановке выродится в интерес к рыцарям на серых першеронах.
За месяц до первого тренинга папа сдал Брысика на опыты. Вернее, подсунул как опытный образец в лабораторию биоапгрейда. День, когда грязный и вонючий Брысик вернулся домой, я всегда буду отмечать как День Смоленского ПедоИнструментальца. Только мои земляки могут из утильного дерьма (прости старая версия Брысика) сделать кибер-принца. Разумеется, с территории СЗКП ему пришлось выбираться по канализационному лабиринту - техпаспорта у Брысика по-прежнему не было, а без бумажки у нас и киберы... как бы это помягче... Короче, не люди.
Как только мама слепила нам из старья карнавальные костюмы и Брысик осмотрел их с пристрастием готического модника, мы нарядились и под родительское «с Богом» двинули в подземелья. В «Аццкие туннели», как называют их наши гиды. Туда, где «пехота не пройдет и бронепоезд не промчится», где только Макар с экскурсией прошаркает, и ничего с этим телятей не случится. А с нами случилось невероятное.
|
|
|
|
