| Esunny |
Дата:Понедельник, 24.10.2011, 19:20 | Сообщение # 1 |
|
|
|
|
Сообщений: 27
Медали:
|
Замечания:
|
|
|
Оффлайн
|
|
жанр для меня новый, тапками не кидаться )))
Обитель зла
Это задание ничем не отличалось от других. Рутина. Как в простых компьютерных игрушках, некогда популярных среди детей. Теперь-то в нашу жизнь прочно вошли живые комнаты да флаеры, а вот раньше...
От очередного приступа ворчания меня отвлёк сигнал бортового компьютера. Желтая точка металась по сетке монитора, временами пропадая. Чёртова аномалия. Вздохнув, я взялся за рычаг. Задание действительно было похоже на компьютерную игрушку моего далёкого детства. Летай себе над планетой, выискивай такие жёлтые точки, да нажимай кнопку. А если разобраться, то моя работа — зачистка — не самая приятная, не для слабонервных. Ведь точки — это живые разумные создания, некогда бывшие людьми, а теперь несущие в себе смертельный вирус. С помощью новейших разработок наших учёных таких носителей удавалось быстро обнаружить, но это в последнее время. А до этого, пока осознали всю опасность нового вируса, пока выработали способы борьбы с ним, зараза успела расползтись по значительной части обитаемых миров. В некоторых случаях всё заканчивалось очень быстро. Для планеты и её населения. Один эсминец стратегического значения, и всё. В других же, когда очаги заражения были незначительными, вызывали чистильщиков, то есть, нас. Прибывали мы тайно, но всегда находился какой-нибудь горе-патриот, считавший своим долгом разоблачить нас и изгнать с планеты. Да, нас, мягко говоря, недолюбливали. Чего только не приходилось выслушивать нашим парням в свой адрес: «падальщики» и «грязные ублюдки» были самыми цензурными и мягкими выражениями. Конечно, понять их можно, ведь не каждый спокойно будет смотреть, как убивают и сжигают близкого тебе человека. И ведь не объяснишь, что инкубационный период может протекать вообще без симптомов, а потом уже становится поздно. Одна такая переродившаяся тварь способна за декаду извести средних размеров городок, и вовремя распознать носителя можно лишь специальной аппаратурой, такой как у нас.
Вот поэтому наши катера оснащены не только опознавательными системами и сверхточными лазерами, но и бесшумными двигателями, и исказителями магнитного поля, а попросту говоря, невидимками.
Зафиксировав очередную цель, я выстрелил. Точка на экране резко вспыхнула и погасла. Ну вот и всё. За сегодня это уже двадцатый носитель. Судя по данным космической эпидемиологической службы, на этой планете зафиксировано всего несколько незначительных очагов инфекции. Угу. Сказал бы я этим аналитикам. Я здесь три дня, и уже семь раз перезаряжался, спать приходилось урывками, не более четырёх часов в сутки, а они здесь почти в два раза длиннее земных. Ну да, я землянин. А что в этом удивительного? Колыбель человечества, чудом пережившая клиническую смерть от этих му... учёных, всё ещё продолжала процветать. Правда, саму Землю давно перевели в разряд космических заповедников, вывезя с неё почти всю промышленность, но одно только упоминание о маленькой голубой планете заставляло сердца тоскливо сжиматься.
Снова запищала сигнализация. Одна точка, две, три... ого, да тут целая колония! Судя по карте, большое скопление заражённых людей находилось на острове чуть левее основного материка. Первая база колонистов. Интереса ради ткнул в справку. Колонизирована планета всего триста лет назад, тогда прилетело всего два корабля из пяти — остальные пропали без вести. Так гласит официальная версия. Что случилось на самом деле, не скажет уже никто, да и не важно это. Однако, что-то я стал отвлекаться, ворчать да предаваться воспоминаниям. Старею. Всё, закончится контракт, уйду на пенсию. Поселюсь в каком-нибудь тихом уголке, подальше от основных трасс. Буду сигортусов разводить или канареек, они же теперь вымирающий вид.
Послушный заданному курсу аппарат легко развернулся и полетел над морем. Самое обычное море, ни тебе чудовищ, ни дикого буйства красок, только солнце не желтое, а оранжевое. Сиди, наслаждайся пейзажем. Что я и делал. А когда ещё придётся? Мягкая синяя рябь, ни одного барашка на волнах, чистое небо, яркое солнце. Пару раз заметил серебристые косяки рыб наподобие нашей сельди. А вот и берег. Узкая полоса грязно-жёлтого песка, трава зелёная, редкие деревья. Определённо, первые колонисты отличались завидным терпением и упрямством, если сумели привить планете и активно расселить чуждые ей виды. Ну прямо как дома побывал.
Сигнал вёл меня в глубь острова. Проверив, на всякий случай, защиту, я включил невидимку.теперь мой катер был невидим, неслышим и совершенно неуязвим для аборигенов. Радар меня не засечёт, а ракетная установка у них вряд ли имеется. Первые пять целей я снял в небольшом пролеске легко и быстро, они даже не успели понять, что происходит, и разбежаться. Сигнализация уже не попискивала, а оглушительно верещала на одной высокой ноте. Я вскрыл приборную панель едва сдерживаясь от искушения долбануть по ней чем-нибудь тяжелым, аккуратно отключил. Конечно, это противоречит инструкции, но как можно сосредоточиться в таком шуме?
Пока я воевал с сигнализацией, экран следящего монитора почти весь пожелтел. Матерь Божья! Странным было только то, что все эти точки не двигались. Неужели я опоздал, и начался процесс перерождения?! Тревога первой степени. Это означало только одно: сматываться немедленно и вызывать эсминец. При такой концентрации вирусоносителей судьба планеты была предрешена. Тотальное уничтожение. Но меня беспокоило, что заражённой оказалась территория одного острова, и это при достаточном уровне наземной и водной техники. Сигнал на базу отправлялся автоматически, так что у меня оставалось ещё пара часов.
Что меня тогда дёрнуло, не знаю, может понимание, что это действительно последний вылет? Тем не менее, дальнейшие действия квалифицировались как грубое нарушение раздела второго главы пятой пунктов семь, восемь и десять инструкции.
Снизившись до предела, я медленно полетел в сторону леса, почти касаясь силовым полем низких серых кустов. Почему к лесу? Да именно в этом квадрате приборы зашкаливали, фиксируя критическое скопление заражённых. Сам бы я назвал происходившее чистейшей воды самоубийством. Безуспешно покружив над густо растущими деревьями, я посадил катер на неприметный лужок. И что дальше? Я наглухо застегнул защитный костюм, пристегнул рацию, аварийный универсальный комплект, проверил бластер. Одевать шлем смысла не было, перед отправкой мы с ребятами отмечали чей-то день рождения, так что на утро я, можно сказать, вообще не был, и естественно позабыл дозаправить баллоны. Так что кислорода у меня всё равно оставалось минут на пятнадцать. К тому же, вирус передавался исключительно при прямом контакте. Особого выбора у меня всё равно не было, если не считать выполнение инструкции и срочное возвращение на базу. Я закрыл катер, активировав защитное поле и невидимку, машина послушно поднялась на пару метров и исчезла. Теперь она недосягаема, и через один час сорок три минуты, если уж быть точным, вернётся на базу.
Стараясь двигаться бесшумно, я вступил под деревья. Странный лес. Очень странный. Начинался он сразу, без привычной для нас полосы редколесья. Высокие узловатые деревья сплетались кронами, образуя сплошной покров. Не удивительно, что я ничего не смог разглядеть сверху. На средних и нижних ветках ни листочка, под ногами ни травинки, только сухая серая листва. Деревья очень смахивали на земные, но не видя листьев точнее не определишь. И эта гнетущая тишина. Мёртвый лес. Паутина плотной бахромой свисала с веток. Я даже думать не хотел, сколько же времени потребовалось крохотным насекомым, чтобы сплести такое. Или не крохотным? Холодок первобытного ужаса пробежал по спине, но я справился с желанием немедленно вернуться в катер и спалить этот лес к чёртовой матери. Вот ещё! И не такое видали. Блуждая среди деревьев я вышел на относительно ровную и утоптанную тропу. Нет, слишком широко для тропы, да и деревья вокруг растут правильными рядами. Значит, это дорога. Я присел и очистил от слоя листвы небольшой участок, сомнений не оставалось: обычная грунтовая дорога, кое-где даже следы от гусениц сохранились. Странное дело, но увидев следы человеческой деятельности, пусть даже давней, я успокоился. Правда, не надолго.
Свернув с дороги, я неожиданно наткнулся на широченное дерево, из которого торчала рука. Человеческая рука. В первый момент я застыл, рука автоматически выхватила бластер, не дожидаясь команды мозга. В смысле, моя рука. Насколько я помню, на курсах нам подробно объясняли, что вирусу для развития требуется живое тело, и что перерождаясь, вирусоносители остаются живыми существами из плоти и крови. Думаю, это вдалбливалось только для того, чтобы мы накрепко усвоили, что переродившееся существо можно убить. С отстранённым интересом я обошёл дерево и отодвинул свисавшие воздушные корни и паутину. Да, человек. Мумифицированный. Надо же... Чтобы тело мумифицировалось, нужны определённые условия, насколько я понимаю. Когда-то молодая женщина или девушка, красивая, наверное. Длинные золотистые косы, платье из тёмно-зелёного бархата, расшитое камнями. На груди зияла дыра величиной с кулак. Само же тело было опутано ветками, и как бы втянуто в ствол. Молодая да красивая, ей бы жить, однако, вирус не выбирает. Уловив смазанное движение слева, я переместился в тень, поставив заряд бластера на максимум.
Среди деревьев замелькали силуэты, похожие на людей: мешковатая серая кожа без единого волоска, огромные выпученные глаза на пол лица, хотя, лицом это назвать сложно, нос и рот больше походили на слоновий хобот или морду муравьеда, на спине кожистые мешки. Крылья что ли? Я лихорадочно перебирал в памяти энциклопедию инопланетных существ, пытаясь определить увиденное. Перерождённые выглядели совсем иначе. Новый вид или мутация? Тем временем, существа направились в мою сторону. Одно, два, шесть. Одинаковые внешне, разве что комплекцией отличаются.
Подойдя к дереву с мумией они остановились. Я мысленно выругался. Это ж до какой степени меня должно было переклинить, чтобы я принял за чудовища защитные костюмы и противогазы. Оставаясь незамеченным я наблюдал, как люди освободили тело от веток, облили каким-то составом и сложили останки в контейнер. Погрузив контейнер на носилки они скрылись в обратном направлении. Немного поколебавшись, я отправился за ними.
По пути я ещё несколько раз становился свидетелем подобных сцен. Что это такое? Неужели люди сами определяли инфицированных и таким образом избавлялись от них? Или же это какой-нибудь ритуал, наподобие кровавых ритуалов майя — далёких предков далёкой родины? Мало ли что могло созреть в мозгах горстки изолированного человечества за триста лет.
Вопросов прибавлялось, а ответов всё не было. Вскоре и ещё один вопрос появился. Я обнаружил странную закономерность. Дорога, обсаженная ровными рядами деревьев, снова дорога, снова деревья. Таких дорог я насчитал шесть, и все заброшены.
Серый лес закончился внезапно. Всего лишь шаг, и я оказался среди привычной мне, землянину, густой сочной зелени. Высокая трава, кустики с красными ягодами, зелёная листва, цветы, птицы щебечут. С чувством невероятного облегчения я шагнул в милую сердцу зелень и застыл. В грудь мне упиралось древко копья. В детстве я часто посещал исторические музеи, а потому безошибочно определил это оружие. Но хуже было то, что другой конец копья был воткнут в молодую осинку, и на нём, словно бабочка, была пришпилена девушка. Волосы цвета спелой пшеницы стекали на грудь, обрамляя юное, ещё не успевшее побелеть личико, голубые глаза смотрели на меня с ужасом, алый ротик раскрыт в безмолвном крике. И такое же тёмно-зелёное платье с вышивкой.
Я отпрянул назад. Что здесь, чёрт возьми, происходит? Спиной я чуть не наткнулся на висевшего на кустах парня в зелёной куртке. Похоже, что зелёный здесь — любимый цвет. Из его спины торчало сразу три стрелы. Я далеко не трус, нет, на такой работе слабонервным не место, но увиденное больше походило на ночной кошмар, чем на реальность. Лес трупов. Всюду, куда хватало глаз, лежали и висели тела в старинных одеждах со следами насильственной смерти. Копья, стрелы, двойные топоры, кажется, секиры. Кому-то просто перерезали горло, кого-то использовали в качестве мишени для дротиков. На руку мне упала красная капля. Я стёр кровь и поднял голову. Уж лучше бы я этого не делал. По крайней мере, до этого я ещё успешно справлялся с позывами организма. Высоченные голые стволы без единого сучка, первый ярус веток начинался метрах в пяти от земли. Обитаемый ярус. Только вот все его обитатели живописно свисали с мощных ветвей. Наверное, что-то в моём мозгу перемкнуло, иначе я не могу объяснить своё спокойствие, с которым я наблюдал за происходившим.
Я шёл по лесу, полному мертвецов, без малейшего признака эмоций. Мужчины, женщины, детей, слава Богу, не было, только взрослые. Все в старинных костюмах, со старинным оружием. Самым навороченным можно было считать арбалет, о который я споткнулся. Обогнув раскачивавшуюся на собственной косе девицу в неизменном зелёном платье, я увидел просвет среди деревьев. Наконец-то. Вряд ли меня можно было ещё чем-то удивить. К появлению людей в современной одежде я отнёсся весьма равнодушно. Я шёл к кромке леса, не обращая внимания на то, как люди собирали мертвецов, упаковывали их в пластиковые мешки и уносили в неизвестном направлении. Да и моё присутствие никого не удивляло.
Лес закончился так же резко, как и начался. Я пересёк узкий ручей и направился к домам. Одноэтажные аккуратные домики с палисадниками, дорожки из специальных плит, антенны, усилители, цивилизация одним словом. В кармане у меня лежало несколько купюр, имевших хождение на этой планете, а потому я смело двинулся к магазину.
Само поселение оказалось небольшим, я насчитал всего четыре десятка жилых домов. Местные жители отнеслись ко мне спокойно, приняв за жителя материка, заехавшего в их глубинку по своей надобности. Купив пачку сока, я завязал разговор с продавщицей. Та, соскучившись по общению и свежим сплетням, охотно поддержала беседу, засыпав меня ворохом полезной и бесполезной информации. Так, я узнал, что они уже давно не ходят в лес, не пьют воду из ручья и колодцев, спасаясь привозной водой и продуктами. Про сам лес женщина говорить избегала. Поняв, что ничего конкретного я здесь не узнаю, я отправился на поиски старосты или как здесь ещё называется представитель власти.
Нашёлся он в аккуратном здании из белого кирпича, с непременным флагом на крыше и голографическим изображением герба. И назывался, да, старостой. А по мне хоть президентом. Мужик оказался неглупый, хваткий, а потому разговор сложился весьма конструктивный. О том, что в лесу развелась зараза они узнали давно, но пока удавалось сдерживать её распространение. Особая вакцина, введённая поголовно всем жителям посёлка, помогала вовремя выявить вирус, но убить носителя рука ни у кого не поднималась.оно и понятно. Староста сразу понял, с кем имеет дело, и говорил открыто, по существу. Инфицированных они изгоняли в лес, а новые излучатели не давали заражённым вырваться за пределы этого леса. Потом что-то у них случилось, и все вирусоносители и перерождённые твари поубивали друг друга.
Я согласно кивал, но уж слишком много нестыковок и неясностей получалось, начать хотя бы с тех вирусоносителей, которых я уничтожил вблизи моря. Тем не менее, вместе со старостой мы прошли в специальный блок, где проводилось уничтожение заражённых тел. Всё согласно инструкции, с соблюдением всех правил, но... Неоформившаяся мысль не давала покоя. Я посмотрел на часы, оставалось двадцать минут. Действовать приходилось быстро и чётко, без права на ошибку. Уточнив принимаемые меры безопасности, я между делом изъявил желание осмотреться, и вскоре уже не спеша шёл по дорожке, обсаженной молодыми липками. Спину мне буравил тяжёлый взгляд старосты, а детектор слежения показывал присутствие трёх сопровождавших.
Прокручивая в голове последние события, я с уверенностью могу сказать, что никого не коснулся, хотя, такие попытки были. Как бы невзначай поддержать, похлопать по плечу, задеть ненароком. Как я избавился от хвоста, как пробирался сквозь усыпанный свежими трупами лес, не помню. Всё делалось на грани автоматизма. Однако, до катера мне удалось добраться незамеченным. Только оказавшись в стратосфере, я с трудом смог оторвать побелевшие пальцы от рычага управления. Эсминец был уже в зоне видимости. Резкий рывок, и вот я уже парю в невесомости, стремительно удаляясь от планеты.
Я не испытываю ни малейших угрызений совести. Надо ли вспоминать, что датчик на микропанели наручных часов был усыпан желтыми точками, а кровь человека, подхватившего вирус, в течении нескольких минут теряла свой характерный алый цвет, превращаясь в бурую жижу? Долгие месяцы обследования, пенсия, работа с психологами, всё это было. Но о сих пор я просыпаюсь скованный ужасом, если мне снится этот лес, полный трупов и крови. Алой человеческой крови.
Я, знаете ли, не торт, и не обязана всем нравиться
|
|
|
|
