Последний бой
(27 127 знаков с пробелами)

Аркадия быстро вели по широким длинным коридорам. Вернее, Аркадий шёл сам, но сопровождавшие его люди в классических белых халатах, окружившие его с четырёх сторон, шли быстро и не давали ему сбавить шаг.
-Нам надо торопиться, - профессор Рыков говорил чуть задыхаясь, что не удивительно при быстрой ходьбе, - С каждым часом их становится всё больше и они всё сильнее. Проклятый упрямец, мы ведь запрещали ему проводить опыты кроме как на моделях.
Рыков был ещё достаточно молод, не более пятидесяти лет. У него не было очков и была модная причёска. Аркадий не так представлял себе главу научного центра.
-Я не совсем понимаю, - спросил Аркадий, - А нельзя просто вырубить прибор из сети? Или поменять направление потока? Или что там ещё делается, чтобы всё остановить и обратить вспять?
-Ваши вопросы говорят о том, что вы далеки от науки.
-Ещё как далёк, - кивнул Аркадий.
-Так я, пока есть время, введу вас в курс дела. Как только была запущена реакция, она стала необратимой. И теперь остановить ничего нельзя. Можно только победить и уничтожить источник, дыру, откуда лезут эти твари. Изобретатель, когда понял, что натворил, сам бросился всё спасать. Он и вырубился один из первых. Теперь вот в дело пущены добровольцы.
-И много нас таких, добровольцев?
-Много. Около сотни уже пытались. Все вырубились.
Аркадий это знал. Он только не знал числа своих предшественников. Когда мир оповестили о произошедшем и попросили помощи, кто-то не поверил, кто-то перепугался до смерти (за день число инфарктов и инсультов превысило полугодовой показатель), кто-то обречённо махнул рукой и стал ждать конца, надеясь на чудо. И лишь немногие вызвались помочь. В их числе и двадцатишестилетний Аркадий.
Оказалось, что стать добровольцем не так уж и легко. Каждого обследовали на аппарате, похожем на кресло стоматолога, только с большим количеством датчиков и обязательным одеванием утыканного проводами шлема. Обследование (или испытание) проводилось несколько минут, но в эти несколько минут Аркадий словно засыпал и видел сны. Он не помнил, какие именно сны он видел, помнил только, что очнулся весь в холодном поту, в мурашках и с бешено колотящимся сердцем. И ещё он помнил, что во сне пережил жуткий ужас и видел нечто настолько страшное, что даже не мог представить себе и наяву.
-Вы прошли, - объявил проводивший испытание доктор с радостью в голосе, - Поздравляю!...И сочувствую.
Последние слова он произнёс так тихо, что Аркадий не расслышал их, всё ещё переживая стресс после забытого жуткого кошмара.
-Доктор, что это было?
-Проверка и испытание вашего «Я». Вы пережили все ваши самые потайные страхи, скрытые фобии и нарушили, правда мысленно, все существующие табу и запреты.
-Я чуть с ума не сошёл.
-Вот именно, что «чуть», - кивнул доктор, - Благодаря этому «чуть» вы и прошли. А без него вы бы ушли отсюда, как негодный, или…,- доктор махнул рукой.
-Или что, доктор? Скажите, я имею право знать.
-Или бы стали сумасшедшим. Полным дебилом, психопатом без капли разума.
-Японский бог, это ж дурдом какой-то? Неужели вам разрешают гробить лю-дей?
-Да. Иначе пропадут все. Вы и сами видели.
Аркадий кивнул. Он видел. Он видел, как нежно щебетала влюблённая парочка, и вдруг девушка с рёвом бросилась на своего парня и в считанные секунды, погубив нарощенные ногти, разодрала ему лицо и бросилась на случайного прохожего. Он видел, как из здания министерства выволакивали визжавшего и почти полностью содравшего с себя одежду министра. Как солидный бизнесмен вдруг стал жалобно скулить и забился в угол у крыльца какого-то кафе, жалобно вытянув руки. Как орущий от ужаса человек бежал по улице, хотя никто за ним не гнался, а потом рыбкой прыгнул под автобус. Как какой-то школьник раз за разом обходил небольшую улицу, сосредоточено пересчитывая несколько пожелтевших тополей. Как весело плясали в детской песочнице несколько крупных банкиров.
Но пока эти случаи появлялись только по телевизору, вживую Аркадий не сталкивался с таким. Однако случаев таких становилось всё больше и ничто не могло защитить от внезапного помрачнения рассудка. И от этого не было лекарства. Это можно было только прекратить одним-единственным способом – уничтожить источник.
И вот Аркадия привезли в научный центр, где, как оказалось, около сотни добровольцев уже пытались победить и остановить всемирную катастрофу. И не смогли. А стать добровольцем было непросто. Аркадий лишь знал, что обязательно нужны были крепкая психика, твёрдые моральные устои и решимость победить.
-И что станет с теми, кто вырубился? – спросил Аркадий у профессора Рыкова.
-Пока не знаем. Кто-то из них умер и ещё умрёт, не выдержав нагрузки на психику. Остальные пока в коме. И их нельзя будить, ведь они сами теперь Зло.
Аркадий и его сопровождение вошли в небольшой зал, где стоял уже знакомый по испытаниям аппарат. Аркадий, вспомнив свои ощущения, непроизвольно вздрогнул и замедлил шаг.
-Не бойтесь, - правильно понял его Рыков, - Это уже рабочий аппарат, никаких испытаний.
Аркадия усадили, надели шлем и прикрепили датчики.
-Что ждёт меня там, профессор? – спросил Аркадий.
-Не знаю. И никто не знает. Расслабься.
-Разве я пойду туда без оружия? – забеспокоился Аркадий.
-Твоё оружие – ты сам. Удачи!
Аркадий потерял сознание.

Очнулся он уже на лесной поляне. Поляна была почти идеальной круглой формы и достигала почти двадцати метров в диаметре. На поляне было несколько кустиков, высокая, почти по пояс, трава и цветы. В ярком лазоревом небе, в окаймлении нескольких кучерявых облачков, ослепительно сверкало золотое солнце. В воздухе жужжали насекомые, а из леса доносились отдалённые голоса птиц.
Аркадий был в своей одежде: лёгкие летние ботинки, светло-серые брюки и желто-белая рубашка. И он почувствовал, как сквозь окутавшее поляну влажное тепло из густого сумрачного леса вокруг плывёт нежная прохладная волна.
Аркадий ущипнул себя за руку, сильно ущипнул. От боли он закусил губу. Но ничего не изменилось. Аркадий оставался на поляне в лесу.
-Эй, есть тут кто-нибудь? – негромко крикнул Аркадий.
Он почему-то боялся кричать, но хранить молчание и ждать неизвестно чего было ещё страшнее.
-Чего кричишь, лес пугаешь? – раздался сзади хриплый сильный голос.
Аркадий непроизвольно вскрикнул и обернулся.
За его спиной, метрах в пяти, на невысоком пне расположился старичок ма-ленького роста с густой седой бородой и седыми кудрями, торчащими из-под бейсболки. На старичке была сильно ношенная камуфляжная военная форма без знаков различия и высокие резиновые сапоги.
-Вы…вы кто? Где я?
-Гм, ты-то в лесу, милок. А я здешний смотритель.
-В каком лесу?
-В самом обычном. Ты что, в лесу никогда не был?
Старик достал из кармана кисет, взял щёпоть табаку и по очереди втянул табак в обе ноздри. Несколько секунд он смешно кривил подвижное морщинистое лицо, а потом оглушительно трижды чихнул.
-Будьте здоровы, - пробормотал Аркадий, - Бывал я в лесу.
-Спасибо, милок, - старик вытер рот рукавом.
-Только в каком я лесу? Я только что в научном центре был.
-Эгей, милок, да как же так? Отсюда до города более полусотни километров будет.
-А что это за лес? Какая это область?
-Обычный лес, - пожал плечами старик, - И область нашенская.
Медленно-медленно в Аркадии росло раздражение. Старик что, смеётся над ним? А где эти горе - ученые, которые вместо места сражения за всё человечество перебросили его куда-то в леса?
-Дед, помоги мне, пожалуйста, - попросил Аркадий.
-Некогда мне, милок, - дед быстро встал и повернулся к Аркадию спиной, ли-цом к лесу.
Аркадий вздрогнул.
Он готов был поклясться, что за спиной старика закрылись и быстро втянулись в спину два черных и почти прозрачных огромных крыла.
-Дед, стой! – громко крикнул Аркадий.
И тут словно огненная игла пронзила мозг молодого человека.
«-На колени! – гремел чужой властный голос в его голове, - Прими господина своего».
Ноги сами подогнулись и Аркадий упал на колени.
Старик развернулся и вдруг, разметая клочья одежды и обуви, стал быстро расти. И вскоре он превратился в пятиметровое существо неприятного пурпурно-зелёного цвета, с клыкастой черной мордой, на которой отчетливо были видны два ярко-красных глаза. У существа выросли две длинные, под стать телу, лапы с шестью кривыми когтями-пальцами на каждой. А вокруг со свистом хлестали внезапно заледеневший воздух десяток щупалец. И над всем этим чудищем, заслонив солнечный свет, сложились в гигантский купол черные перепончатые крылья.
От внезапного холода застыла трава на поляне и Аркадия пробрал озноб. Но страха не было.
-Ты глуп, человечек, - раздался вдруг из пасти чудовища знакомы голос. Голос матери.
-Мама? – пробормотал Аркадий, едва не стуча зубами от пробиравшего до костей мороза.
-Ты пришёл на бой со злом? – продолжал материнской голос.
Аркадий молчал. Он лишь дрожал всем телом, чувствуя, как холод буквально пробирает его до костей. Раньше он думал, что это такое образно выражение, а сейчас его внутренние органы и кости превращались в ледышки.
-Ты сам зло. Ты ведь…
-Нет! – Аркадий не дал договорить.
Яркая молния осветила всё вокруг и охвативший Аркадия холод вдруг исчез. Вторая молния разорвала купол из крыльев. На промёрзшую поляну хлынул жаркий солнечный свет.
Аркадий медленно поднялся с колен. Его никто не держал, но было такое ощущение, словно его придавило чем-то невидимым и тяжёлым.
Монстр отшатнулся к лесу, быстро уменьшаясь в размерах.
А Аркадий с удивлением почувствовал, как его одежда превратилась вдруг в сияющие серебристые доспехи. В левой руке возник овальный ярко блестящий щит, а в правой руке появился длинный сверкающий меч. На голове появился конусообразный шлем. На руках были кожаные перчатки.
Монстр, снова превратившись в старика, бросился в спасительную прохладную тень леса.
Аркадий кинулся за ним. Удивительно, но щит и меч не казались тяжёлыми. И меч не был незнакомым оружием. Он уже видел, каким ударом сразит врага.

Лес встретил Аркадия тишиной и густым холодным сумраком. Нигде не было видно старика. Аркадий оглянулся и увидел за собой лишь темную пелену. Даже блеск доспехов и оружия мерк буквально в сантиметре от молодого воина.
И тут же на него хлынули полчища существ, разобрать очертания которых в полумраке и из-за быстроты нападения Аркадий не успевал. Но все они были темного окраса, скользкие на ощупь и очень быстрые.
Аркадий, никогда до этого не занимавшийся фехтованием, вдруг с удивлением убедился, что прекрасно разбирается во всех тонкостях искусства владения мечом и скорость его реакции не уступает, и даже превосходит, скорости нападения тварей.
В прохладном сумраке леса, на небольшом пространстве, как раз достаточном для отражения атаки, закипела яростная битва. Несколько мелких веток и сучков, свисавших с деревьев, были срублены первыми же взмахами меча. Теперь слышно было лишь дыхание Аркадия, рык и рёв нападавших, да хлюпанье и треск разрубаемых тел.
Сколько длился бой, Аркадий не знал. Много раз когти, жала, щупальца, клювы, жвала и ещё черте какие органы стремительных существ вонзались в его щит и доспехи, но они выдержали. Но молодого бойца всё же потеснили к темной пелене, что отделяла лес от залитой солнцем поляны.
И вдруг нападавших не стало, лишь осталась ещё слегка трепещущая бесформенная куча порубленных тварей, окружала Аркадия с трёх сторон. Он опёрся спиной о ствол дерева и только теперь понял, как сильно устал. Горячий пот тёк по телу и из-под шлема, отчего набухли брови. Сняв шлем, Аркадий оттёр разгоряченное лицо.
Среди серо-коричневых в сумраке деревьев мелькнуло что-то. Аркадий чуть прищурился, пытаясь разглядеть, что же происходит между деревьев. Привычка чуть щурить глаза осталась у него ещё с тех лет, когда он был немного близорук. Потом этот дефект удалось исправить.
Торопливо надев шлем, Аркадий приготовился к бою. Он всё ещё не мог тол-ком разглядеть противника, но это явно был человек. И вот, обойдя очередное дерево, человек остановился в нескольких метрах от Аркадия.
Аркадий ахнул.
Сомнений не было. Даже в царящем вокруг полумраке он не мог ошибиться. Это была его мать, которая умерла пару лет назад.
Но сейчас Аркадий видел перед собой молодую маму, которую он помнил с детства. На ней было выцветшее, но её любимое васильковое платье, в котором она занималась домашними делами, и повидавшие виды тапочки.
Непроизвольно Аркадий опустил меч и щит, но шагнуть навстречу матери не решился. Ибо мать его, улыбаясь, держала в правой руке секиру, а в левой большой нож, наподобие тех, с которыми изображают мясников.
-Мама? – тихо позвал Аркадий.
Мать молча сделала пару быстрых шагов и рубанула Аркадия секирой. Аркадий еле успел уклониться, зацепился за что-то ногой и упал, вывалившись из леса на поляну.
Вскочив, Аркадий бросился в центр поляны. Но он не пробежал и пяти метров, как из леса показалась мать. Аркадий почувствовал её за свое спиной и остановился. Повернувшись лицом к матери, он остался стоять, опустив щит и меч. Он не мог заставить себя напасть на мать и уж тем более убить её. Но всё же он должен был сделать это. Ради победы, ради людей, ради самого себя.
И Аркадий поднял щит и занёс для удара меч. Ему хотелось выть от безысходности и давящей боли где-то в груди.
А его мать или некто, скрывающийся под её личиной, замерла, попав в яркий солнечный круг. Несколько секунд она молча кривилась, словно от жуткой боли, а потом вдруг издала ужасный вопль, от которого у Аркадия захолодело внутри.
Тело матери, её одежда и оружие довольно быстро обугливались и таяли на солнце, превращаясь в облачко серого, с черными прожилками дыма.
-Мама! – крикнул Аркадий.
Неожиданно между исчезающим врагом и Аркадием появился светлый полу-прозрачный образ. Это была мать Аркадия. Такая, какой он помнил её за несколько дней до смерти.
«-Не бойся, сынок, - прозвучал в голове голос, - Я помогу тебе. Моя любовь поможет тебе. Ты победишь».
И тут Аркадия словно вырубило.

Он очнулся опять в научном центре, в кресле, со шлемом на голове и множеством датчиков на теле. По нему буквально лил обильный холодный липкий пот и кто-то из ассистентов тут же торопливо снял шлем и стал протирать его лицо платком. Все мышцы и суставы невыносимо болели, словно он целые сутки подряд таскал тяжеленные мешки. Мучила жажда. Сердце бешено колотилось. Мысли путались.
-Где я? – прошептал Аркадий. Говорить громко было трудно, рот пересох.
Ему дали выпить стакан непонятного кисловатого напитка. Жажда ушла и Аркадий стал понемногу приходить в себя.
-Ты на месте, - сказал подошедший профессор Рыков, - В научном центре.
-Зачем вы вытащили меня?
-Добровольцы до тебя пострадали не напрасно. Мы научились определять признаки предстоящего вырубания и прерывать процесс.
-Но мне ничто уже не угрожало. Где я побывал?
-Значит, что-то угрожало. А побывал ты в другом измерении. Именно оттуда идёт эта напасть, которую по глупости впустили к нам в мир.
-У меня всё болит, - пожаловался Аркадий.
-Это нормально, - кивнул Рыков, - Судя по датчикам, ты там сражался. Но там был твой разум, а воображению не помеха физические нагрузки и раны. Но вот твоё тело – другое дело. Ты ведь не тренировался специально.
-Там была поляна, - сказал Аркадий, - И тёмные лес. Было чудище и толпы непонятных существ. Я дрался с ними мечом. А потом появилась моя мама, но не настоящая. Она хотела меня убить. А настоящая появилась в самом конце.
-У нас есть примерно полчаса, - сказал Рыков, - Тебе придётся вернуться ту-да и доделать дело. Ты первый, кого удалось вытащить оттуда живым и здоровым. Пока подготовят аппаратуру, я кое-что объясню тебе.
От Аркадия отстегнули датчики и кресло откатили в угол комнаты. Здесь Аркадию вкололи какие-то инъекции и заставили выпить два стакана густой жидкости с привкусом молока.
-Тебе вкололи допинг и обезболивающее и дали выпить белковый коктейль, - пояснил Рыков, - Чувствуешь себя лучше?
-Да. Тело уже почти не болит. И голова прояснилась.
-Тебе нужны силы для сражения. Расскажи поподробнее, что ты там видел, чувствовали и делал.
Короткий рассказ Аркадия, изредка прерываемый уточняющими вопросами Рыкова, записали на диктофон.
-Теперь я расскажу кое-что, - сказал Рыков, - Обычно мы это не говорили никому, но, похоже, зря. Ты знаешь, с кем сражаешься?
-Сказали, что открылась дверь в другое измерение. И что существа оттуда уничтожают человеческий разум. И их надо остановить.
-Это не так. Один из наших…гм,…коллег, да, бывших коллег, сумел материализовать чувства или душу, если так понятнее.
-Разве чувства материальны? – удивился аркадий.
-Да. Ведь они существуют, а всё существующее материально. Вопрос только в том, какая именно это материя. Оказалось, что материализация чувств, там любви, ненависти, страха и других, вредна для людей. Нет, не враждебна, а просто вредна. Как, например, вредна несвежая пища. Просроченный торт ведь не враг нам.
Природу этой материи мы не понимаем до сих пор. И не ломай себе голову, а просто прими всё как данность. Но если раньше чувства просто были у людей, то теперь они могут самопроизвольно становиться явью вне зависимости от желания человека. Вот и происходят эти вспышки неподконтрольной злобы, эйфории, страха и других. Постепенно это может, скажу точнее – должно охватить весь мир, всех людей. Всё у большего количества людей чувства материализуются и процесс будет только ускорятся и нарастать. Постепенно человечество превратится в безумцев.
Но чувства может контролировать разум. Вот только разум редко может совладать с материализовавшимися чувствами. Таких людей совсем немного. На нашей установке мы материализуем разум. В совокупности с сильным эмоционально положительным настроем человека такой разум может совладать с материализацией чувств. Твой бой – это попытка разума подчинить себе чувства. Сражение и есть материализация подчинения. Когда ты, если сможешь, подчинишь разуму все свои чувства, ты сможешь с помощью разума закрыть дыру между нашим миром и миром, откуда появляется нечто для материализации чувств.
-Как же так? Разве разум и чувства и так не подчиняются человеку и не есть проявление двух сторон человеческой натуры?
-Вопрос этот философский и оставь его на потом. Мы раньше думали, что знаем о разуме и чувствах очень много, а оказалось - практически ничего. Просто представь, что ты сражаешься со злыми инопланетянами. И пока мы не победим, чувства будут повелевать людьми и сводить их с ума.
-А если нас несколько отправить сразу сражаться? Или людей просто вводить в искусственную кому? – предложил Аркадий.
Ему уже стало значительно легче.
-И что, всех усыпить? Так и во сне чувства проявляются и можно сойти с ума и во сне. Только йоги, пожалуй, могут избежать этого благодаря умению концентрироваться. Но всех йогами не сделаешь, а воин из йога никакой.
-Но почему?
-Не знаю. Пробовали пару раз. Один достиг нирваны и вырубился. А другой просто не смог войти в тот мир, ведь он уже, можно сказать, избавился от чувств. Теперь насчет идеи отправить сразу несколько человек. Тоже пробовали. Но это не уличная драка, где все на одного. Каждый сражается отдельно, пересечься люди в том мире не могут. Зато вырубаются чаще.
Пару минут Аркадий пытался осмыслить всё услышанное. Впрочем для него, любителя фантастики, это оказалось не так уж и сложно. Это казалось попросту невероятным, но вовсе не невозможным.
-У меня ещё пара вопросов, - обратился Аркадий к терпеливо ждущему Рыкову.
-Задавай, - кивнул тот.
-А как я найду место проникновения в наш мир?
-Когда разум победит – легко. Ты его просто почувствуешь. Там место пре-дельной концентрации этого нечто и разум сам выйдет на него. И помни – там мир чувств, но не мышления. Место проникновения, скорее всего, предстанет перед тобой жутким монстром, которого ты должен будешь убить.
-Ладно. А как так получиться, что один мой разум закроет доступ целому миру? И что будет с теми, кто уже вырублен и обезумел?
-Спроси что полегче. Мы и сами этого не знаем. Теперь спрошу я. Ты не бо-ишься?
-Нет. Я верю в победу. Клянусь победить врага!
-Я верю тебе, - улыбнулся Рыков, - Между прочим, я следующий доброволец.
-Все лавры мне, - улыбнулся Аркадий.

Из объяснений Рыкова Аркадий уяснил следующее – разум всё же сильнее чувств и чувства разума не имеют. Значит, надо было попробовать обхитрить врага, ведь не даром только йоги полностью подчинили чувства разуму.
Но теперь он попал не на лесную поляну, а оказался на вершине голой скалы, обдуваемой тёплым ветром. До земли было не менее двух десятков метров, а вокруг раскинулась бескрайняя степь. И со всех сторон из-за горизонта на скалу, над которой светило яркое солнце, быстро надвигалась тёмная дымная завеса.
Он присел на вершину скалы и закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться.
Не зря самое первое чудовище сказало, что Аркадий тоже зло. У него была одна тайна, ещё из детства. И сейчас это должно было помочь ему в борьбе.
Он вспомнил Дублета. Это был парень из соседнего двора на два года старше Аркадия. И Аркадий немало настрадался от его издевательств. Но однажды они поменялись ролями.
Старшеклассники (конечно, не все) использовали подвал школы как свой клуб. Здесь они собирались, чтобы в тайне от взрослых выпить пива и покурить. Зажимали там и девчонок. Про подвал, конечно, знали, но ребята знали несколько потайных ходов в него (здание школы было ещё дореволюционной постройки) из соседнего двора. И потому никакие замки и облавы не помогали. Да и сам подвал был лишь продолжением огромного подземного хода от старого монастыря.
И однажды в подвале случился пожар. Как потом выяснили, там что-то рухнуло или провалилось и пятеро ребят, среди которых был и Дуплет, оказались отрезаны от выхода. Последней надеждой оставалось небольшое подвальное оконце, но его перегораживала железная решётка, открыть которую можно было только снаружи. И обычно она была открыта, но иногда её запирали, как и случилось на этот раз.
Будь у старшеклассников больше времени и не задыхайся они в едком дыму, им бы, возможно, удалось бы справиться с решёткой. Но сейчас, подсаживая друг друга, они лишь обдирали пальцы о ржавый налёт решётки. А вызвать помощь они не могли, мобильники в подвале не ловили сигнала.
Когда пришла очередь Дуплета, он увидел у окна Аркадия, который иногда подслушивал тайную жизнь старшеклассников через это окно, сам будучи не допущенным в закрытый клуб.
И надо же такому случиться, что именно сегодня Дуплет дважды дал подза-тыльник Аркадию и отнял ничтожную сумму карманных денег. И всё это на глазах девчонки, которая Аркадию давно (и без взаимности) нравилась. Такое не прощается!
Напрасно Дуплет молил Аркадия открыть решётку и ему вторил гул срывающихся голосов. Он обещал Аркадию любые блага, и пытался угрожать, но всё было напрасно.
Маленький Аркадий на всякий случай отошёл на пару шагов от окна. Его сердце бешено колотилось. Вот он, его шанс. Можно было отомстить Дуплету и всем этим зазнайкам-старшеклассникам, и никто не обвинит его. Его распирало от чувства удовлетворённой мести и от страха, что же сделают с ним, если ребятам из подвала удастся выбраться.
Но им не удалось.
И Аркадий никому не рассказал о том случае.
И вот сейчас он пытался вызвать в памяти те ощущения сладости от свершив-шейся мести. Судя по ощущению холода, что постепенно окружал Аркадия, ему это удалось.
Он открыл глаза.
Теперь вокруг царила мгла, и не было ни лучика света. Но Аркадий прекрасно видел всё вокруг. Он снова был в доспехах, но теперь они были матово-черные и испускали яростную черную стужу вокруг себя. Но этой стужи Аркадий не чувствовал.
Он шагнул со скалы и полетел. А вокруг, держась в некотором отдалении, летели мириады тёмных существ, с которыми недавно бился Аркадий. Аркадий быстро понял, что существа его бояться, ведь он совсем недавно убил множество таких же созданий.

-У нас на приборах творится что-то невообразимое, - сообщил оператор Рыкову.
-Что именно?
-Непонятно. Словно доброволец вырубился, но не до конца, разум его жив.
-Тогда подождём. Господи, помоги нам!
Атеист Рыков перекрестился.

Вдруг впереди блеснул слабый луч света. Аркадия словно пронзили огненной иглой. Он вскрикнул и полетел на свет, выставив вперёд меч.
Это какой-то одетый в блестящие светлые доспехи человек, за спиной которого высилась груда разнообразного оружия, отбивал натиск черных тварей. Он положил их уже немало и, похоже, сдаваться не собирался.
Аркадий налетел на него и, приняв на щит короткую автоматную очередь, наотмашь ударил светлого бойца мечом. И тот упал, рассечённый надвое. Свет исчез.
И тогда черные твари приняли Аркадия. Они окружили его. Аркадий содрогнулся, почувствовав хаос и ледяной вихрь, что заменяли этим ожившим чувствам мысли.
Зато увидел Аркадий и то, ради чего оказался здесь. Это было огромное нечто, зависшее далеко-далеко. Оно было похоже на огромное скопище змей, осьминогов и пауков одновременно. Всё это шевелилось, волновалось и постоянно извергало из своей утробы всё новых и новых темных существ самого невообразимого вида.
Расстояние в этом мире не играло значения и Аркадий одним прыжком приблизился к источнику.
«-Ты не сможешь. Ты наш», - раздался в голове спокойный голос.
-Нет. Это обман, приманка, - с этими словами Аркадий вонзил меч в источник.
Меч с силой отбросило наружу, а за мечом отлетел и Аркадий.
«-Ты не сможешь. Ты наш», - повторил в голове спокойный голос.
-Он не ваш, - справа от источника появилось светящаяся полупрозрачная фигура матери Аркадия. Темные твари огромным скопом бросились на неё, но что могли они против духа? Их стремительные тени раз за разом проносились сквозь силуэт и ничего не менялось.
-Он не ваш, - мать спокойно подошла к сыну и протянула ему руку, - Ну же, сынок, ты же раскаялся.
-Но я только что загубил ещё одного человека, мама.
-Нет. Ты сделал это не по своей воле или желанию. Иди и сразись.
Жуткая боль пронзила всё тело Аркадия, но вместе с болью с него слетела черная оболочка и снова засверкали доспехи. В прыжке он рубанул источник и продолжал сечь его безостановочно, хотя сотни тварей в это время пытались порвать его самого.
А потом вдруг всё исчезло.
И он стоял в обычной одежде рядом со своей мамой, молодой и красивой. Вокруг был лишь свет и ничего более.
-Пойдём, сынок, - сказала мама, - Нас ждут.
Она заплакала и взяла Аркадия за руку.
-Почему ты плачешь, мама?
-Ты рано попал в этот мир, сынок.
И они пошли вдаль, постепенно растворяясь в свете.

-Профессор, - раздался тревожный голос оператора, - Доброволец умер.
-Проклятье. Готовьте аппарат, пришла моя очередь.
-Не надо. Источник закрыт. Доброволец справился.