Петр и Николай скучали. Уже который день они отрабатывали провинность на воротах. Первый задумчиво считал облака, второй с глубокомысленным видом разглядывал что-то полупрозрачное в руках. Говорить было не о чем, темы для обсуждения закончились еще вчера. Время еле тянулось. Вдруг Николай встал со своего места и куда-то пошел. Петр лениво проводил его взглядом. Через несколько минут тот вернулся и с довольным видом уселся обратно.
- Ну и что ты затеял на этот раз? – грустно спросил Петр.
- Я?! Ничего! – с почти искренним изумлением открестился Николай.
- Надеюсь, ты понимаешь, что мы не на самом хорошем счету. Чем закончилась твоя прошлая выходка? Тем, что мы сидим здесь уже вторую неделю. И если в этот раз ты опять затеял какую-то глупость…
- Вот за что я тебя люблю, так это за твой бесконечный оптимизм! Расслабься, дальше этих ворот нас не сошлют. К тому же никто не узнает… Я все продумал. Тебе понравится.
- Вот это «продумал» пугает больше всего! Что именно… - тут Петра прервал торжественное звучание золотых труб.
- Сейчас узнаешь, - подобрался Николай. В глазах его прыгали бесенята. – К воротам, быстро! И спрячься, чтобы тебя не увидели раньше времени. – Сам он договаривал уже на бегу. «Ох, отец, за что мне это…» - пробурчал Петр и бросился вдогонку. У самых ворот он притормозил и спрятался за приоткрывшейся створкой. Николая нигде не было видно. По золотым ступеням поднимался старик, с открытым ртом разглядывая узорчатые врата и облака вокруг. Иногда он приостанавливался, и недоверчиво пытался зачерпнуть в руку немного облачной массы. Естественно, ничего не получалось.
- Не может быть, я все-таки здесь, - едва слышно бормотал он себе под нос. – Господи, спасибо тебе! Хотя, что это я… Я же его скоро увижу, - истерически хохотнул старик и продолжил подъем. Переступив незримую черту, он вдруг стремительно начал молодеть. Пара секунд – и вместо сгорбленного старичка у ворот встал молодой юноша. Изумленно оглядев себя, легкой пружинящей походкой он пошел вперед. Но уже через пару шагов, споткнувшись о прозрачную нить, плашмя шлепнулся на пол.
- Дьявол! – по инерции вырвалось у него. В ту же секунду перед ним появился Николай. Крылья расправлены, нимб сияет. На лице вселенская скорбь. Разве что в глазах ехидство, но вряд ли парень мог ее отметить.
- Сын мой, как мог ты произнести имя врага нашего на пороге божьей обители?! Боюсь, твоя душа не столь чиста для сего места, раз в ней находит место великий искуситель! У меня нет иного выхода, кроме как отправить тебя к нему.
Петр замер от ужаса. Что этот сумасшедший творит?! Да за такое их самих… Парень, осознав сказанное, не пытаясь подняться подполз к Николаю и обхватил его за ноги.
- Нет! Прости меня, ибо грешен… Я… Все что угодно сделаю, только не в ад…
Николай притворно вздохнул. Покачал головой. Парень в ужасе замер.
- Отец наш завещал нам прощать неразумных. И я, пожалуй, закрою глаза на твой проступок, но…
- Все что угодно! – клятвенно заверил парень. Петр перевел дух. Похоже, ссылка в ад откладывалась. Николай же продолжал свой спектакль.
- Я пропущу тебя. Но что если ты одержим? Тебе придется пройти испытание. Бесы, как известно, не умеют петь. Докажи, что ты человек. Спой мне.
- А… но я как бы и при жизни не особо того… Петь умел, - растерялся парень. Николай нахмурился и театрально потянулся к мечу.
- Нет-нет! Я спою! – поспешно поправился тот и фальшиво затянул песенку. Правда, какую…
Ах, какой был менестрель!
Молодой, с усами!
И графиня на него
Глядит влюбленными глазами!
А когда был кончен бал,
Он к ней в спальню влез
Т-там ее он… п-полюбил…
И-и н-н-наст-тупил… конец… - полушепотом закончил красный как рак парень, сообразив какую глупость совершил. Петр за створкой загибался от смеха. Николай же продолжал сохранять серьезное лицо, и только предательски дрожащие уголки губ выдавали его.
- Ты… хорошо спел. Я верю, что ты не одержим. Но помни, что во-первых, не должен ничего никому рассказывать, а во-вторых, поскольку я беру на себя ответственность, мне придется тебя иногда испытывать, дабы не усомнился ты в вере. Иди.
Неловко поклонившись, парень припустил что было сил в сторону Эдемских садов. Николай повалился прямо там где стоял, и не в силах больше сдерживаться захохотал во весь голос. Петр, выйдя из-за створки, не смог вымолвить ни слова и присоединился к товарищу.
Отсмеявшись, они уселись недалеко от врат.
- Все, я вспомнил, почему до сих пор тебя терплю, несмотря на твою наглость и привычку втягивать меня в свои безбашенные проделки, - проговорил Петр, изредка еще похихикивая.
- А то! – гордо ответил Николай. И тут же опять прозвучали трубы. – О, еще один! Быстро, на исходные!
- О нет, я больше не выдержу! – простонал Петр и со страдальческим лицом ушел за створку.
Теперь по ступеням поднимался старик, сохранивший властную осанку и пронзительный взгляд голубых глаз. В отличие от предыдущего, он не оглядывался по сторонам и шел с каменным выражением лица. Переступив черту и помолодев, он остановился и изумленно разглядывал вновь обретенную форму. Петр удивленно присвистнул. А старик-то в молодости был настоящим богатырем. Высокий, мускулистый, с длинными чёрными волосами и ярко-синими глазами он просто дышал первобытной силой. Из-за спины вдруг раздался шепот, заставивший Петра вздрогнуть.
- Иди теперь ты, твоя очередь. Развлекись на полную.
- Я не… хочу, не знаю что говорить!
- Нет времени спорить! Он уже почти у нити! Давай, тебе понравится! – с этими напутственными словами Петр от тычка в спину буквально вывалился перед варваром. К счастью, он в этот момент летел на свидание с полом и не заметил совсем не солидного появления. Петр успокоился и встал в самую горделивую позу, готовясь привечать новенького.
- Ах ты ж … ты …! … в … тебя и через … всеми … мира! Черт тебя забери! Какой … растянул здесь эту … леску!
Слегка оторопев, Петр начал.
- Сын мой, как смеешь ты произносить подобные речи на пороге божьей обители?! Ты немедленно отправишься в ад!
- Я Конан первый, король Аквилонии! И ты немедленно скажешь мне, какой … растянул здесь эту леску, или, клянусь Кромом…
- Я могу простить тебя, как завещал нам отец, - слегка выведенный из равновесия Петр продолжал по примеру Николая, надеясь на то, что этот варвар, привыкший к грубой силе, все же опомнится. – Но ты должен доказать, что не одержим бесом. Спой для меня! – при этом он сурово нахмурил брови и положил руку на эфес. Чуда не произошло. Едва успев удивленно выдохнуть, Петр оказался в лежачем состоянии с заломленными за спину руками и крыльями. Конан же в это время с интересом разглядывал его меч.
- А-а, жалкая зубочистка, - разочарованно протянул он. – Такими только кроликов протыкать.
- Это не простой меч, а огненный! – приглушенно возмутился Петр. – А я – один из ангелов Божьих, и у тебя будут проблемы!
- Ангелы, не ангелы, один хрен. Кром не даст меня в обиду, я его воин. Огненный, значит меч-то… Ладно, уговорил, мне такой сгодится, - полузадушенный возмущенный всхлип Конан начисто проигнорировал. Да и вообще, не обращая более внимания на Петра пошел в сады. По дороге он изредка взмахивал мечем, и одобрительно кивал глядя на выжженный след.
Петр в полной прострации встал и начал разминая руку. Николай, выйдя из-за створки, не отрывая взгляда следил за уходящей фигурой.
- Ты где был?! – накинулся на него Петр. – Да этот варвар явно попал к нам по ошибке! Его место либо в аду, либо у этого… Как он его там назвал… Крома! Ты же мог отправить его куда угодно!
Не оборачиваясь, глухим голосом Николай проговорил:
- Ты представляешь, что он натворит в райских кущах? Отправить его в ад?! – он медленно повернулся. В глазах скакали искры безумия, а на лице застыло выражение гончей, почуявшей след. – Ты видно шутишь! И пропустить такое веселье?!

***

«Кром, ну что за невезение. Мало того, что меня убили, так еще и непонятно куда попал», - примерно такие мысли кружились в голове Конана. И последняя мысль сподвигла его подойти к одному из лежащих под деревом местных. Вообще, здесь было довольно… скучно. Местные обитатели в основном аморфно лежали на кушетках, вяло беседуя и лишь изредка прохаживаясь. Как вести себя с подобным людом, Конан решительно не знал. Хотя для неизвестных ситуаций у него был свой, дипломатический подход. Подойдя к ближайшему, он пинком сбросил его с кушетки, и рычащим басом спросил:
- Что это за место, ничтожество?!
На удивление тот почти никак не отреагировал. Упав на землю, он немного поерзал, устраиваясь поудобнее, и только потом вяло ответил:
- Это Рай. Обитель праведных душ, царство вечного блаженства, место без боли, страхов и горестей, бла бла бла. Короче, не мешай мне это самое блаженство получать.
- Блаженство? Какое, к черту, блаженство?! Как ты его получаешь, если просто лежишь? – недоуменно спросил Конан. Недовольно вздохнув, «праведная душа» лениво пробурчал:
- Легко и просто получаю, ляж… ляг… ять! Ложись, короче, и расслабляйся. Все, до страшного суда меня не будить, - и сразу же захрапел. Пожав плечами, Конан лег на освобожденную (предусмотрительно) кушетку, и попробовал расслабиться. Через пару минут, когда он уже хотел встать и поговорить по душам с этим «праведником», на него, наконец, снизошло «блаженство». В голове появилась легкость, настроение стремительно поднялось до небес (хотя какой «до», выше!), вставать и идти куда-то сразу расхотелось. «А что, не так уж здесь и плохо» - подумал Конан. Сладкая нега заполнила все тело. Сквозь полудрему он привычно, на рефлексах, отметил, что на него смотрят. Потом послышался разочарованный вздох, и чувство исчезло. Правда, через полчаса оно вернулось. И с ним довольно раздражающие звуки. Звук челюстей, вгрызающихся в сочную мякоть какого-то фрукта, всасывающий звук собираемого сока, довольное хрумканье, и, наконец, сглатывающий звук. И снова: укус, сбор сока, хрумканье, глоток, укус, сбор сока… Это жутко раздражало, но делать ничего не хотелось (даже убивать). Укус, сбор сока, хрумканье, глоток. Гррр. Укус, сбор сока, хрумканье, глоток. Поневоле рот Конана наполнился слюной. Укус, сбор сока, хрумканье, глоток. Конан приоткрыл один глаз. У дерева неподалеку стоял крылатый парень, похожий на давешнего привратника и с хитрым видом грыз яблоки. Подумав, Конан все же попросил:
- Дай мне яблок, пож… (да что это со мной?!) пока я тебе руку не сломал!
Тот пожал плечами и с деланной небрежность ответил:
- Ну, раз ты так вежливо просишь, - и кинул одно. Конан поймал, и пока протирал спросил (на будущее, вдруг еще захочется):
- Откуда яблочки?
Издав короткий смешок, парень с непонятной интонацией сказал:
- Да так, есть тут одно Древо…
- Угу, - буркнул Конан и не стал уточнять (если что, паренька пошлю, на крыльях-то быстро). В предвкушении Конан откусил кусочек (ну как кусочек… чуть меньше половины) яблока и тут же вскочил. Рот заполнила горечь, в голове прояснилось, но взамен замелькали непонятные образы, а самое главное – чувство блаженства исчезла.
- Что за… - вырвалось у него. Схватив паренька за грудки, он швырнул его в соседнее дерево и сам прыгнул следом, готовясь проучить шутника. Во время прыжка он успел только отметить, что парень, взмахнув крыльями, поднялся повыше. После чего сам врезался в дерево. Дерево заскрипело, но устояло. Конан сматерился, но тоже устоял. Парень же спокойно приземлился и сказал:
- А ты бы предпочел быть как эти? – презрительно кивнул он в сторону парочки амебообразных. Конан не мог не отметить, что тот прав. Не дело воину прохлаждаться в бездействии.
- Спасибо, - нехотя буркнул он. Тот в притворном изумлении округлил глаза:
- О как! А дерево-то не хуже отрезвляет! И как мне раньше в голову не пришло просто треснуть тебя по голове… Шучу, шучу! – примирительно вскинул он руки в ответ на угрожающее рычание. – Идем, я покажу тебе местность. А то еще приляжешь где-нибудь, да проспишь все…
Конан потряс головой, вытряхивая последствия столкновения с деревом, и утвердительно кивнул. Надо было либо обживаться, либо искать как свалить отсюда. И так и так помощь бы не помешала.
- Меня, кстати, Николай зовут. А тот, кого ты отметелил у Врат - мой друг Петр. Собственно, здесь у нас достопримечательностей маловато… Врата ты уже видел, по Эдемскому саду ты сейчас идешь. Остался зверинец, Древо и Трон Господень. К последнему тебя не допустят, там жуткие снобы сторожат, у Древа нет ничего интересного, по крайней мере сейчас, так что идем в зверинец, там такие звери, которых ты точно еще не видел, - Николай вещал без умолку прямо на ходу, умудряясь параллельно еще и грызть яблоки.
- Как ты эти яблоки ешь, горечь же? – перебил его Конан. От бесконечной болтовни уже голова раскалывалась.
- А, это для смертных горечь. А для ангелов и вовсе даже ничего – беззаботно пожал плечами Николай. – Кстати, мы пришли. Вот и зверинец. Полюбуйся, вон лежит саблезубый тигр. Вымерший. Рядом ходит конь Пржевальского. Примечателен только названием. А вон там…
- Эй-эй, притормози. Как это рядом?! – Конан недоуменно смотрел на открывшийся пейзаж с мирными зверюшками. – Вот так просто?! И никто никого не пытается сожрать?!
- Нет, конечно. Это же Эдем. «Здесь мирно возлежат и лев и агнец», - процитировал Николай. – Вон, посмотри туда, там идет василиск обыкновенный, здесь, естественно, безобидный, а вон там… - не умолкая ни на секунду продолжил экскурсовод. Конан, враз потерявший весь интерес к зверинцу, пассивно шел следом, пропуская большую часть его речи мимо ушей. Но только до тех пор, пока его взгляд упал на огромного медведя, недовольно поедавшего малину. Это был просто царь медведей! Здоровее всех виденных до этого медведей раза в два.
- Дай-ка мне еще яблочко, - снова перебил он Николая. Тот удивленно пожал плечами и протянул самое красное. – Всегда мечтал о медвежьей шкуре у камина, - мечтательно проговорил Конан и двинулся к медведю. Николай сначала непонятливо смотрел вслед, потом до него дошло и он устроился подобнее, готовясь смотреть шоу.
Конан подошел к медведю. Тот удивленно скосил на него глаза. Конан протянул яблоко. Медведь презрительно рыкнул, и вернулся к малине. Конан издал что-то вроде «гррр» и одним слитным движением засунул яблоко в пасть медведю, другой рукой ударив снизу в челюсть. Громко хрумкнув, медведь удивленно проглотил яблоко. Через пару секунд окрестности огласил оглушающий рев разъяренного владыки леса, а ему вторил боевой клич варвара. Сойдясь вплотную они несколько минут самоотверженно мутузили друг друга, выворачивая случайно подвернувшиеся деревья. После чего, устав, сцепились и начали меряться силой. Силы как назло оказались равны.
- Давай, Конан, давай! – возбужденно выкрикивал с места Николай. – Медвежий удар!
Воцарилась тишина. Медведь укоризненно посмотрел на Николая. Конан тоже глянул исподлобья и разочарованно сказал:
- Это будет нечестно.
Медведь облегченно вздохнул и усилил натиск. Но Конан не дремал, в нужный момент он просто отпустился и скользнул медведю за спину. Тот по инерции упал на четыре лапы. Конан вскочил на ему на спину, схватил одной рукой за затылок, другой за нижнюю челюсть и начал выворачивать голову медведя назад. Мышцы на руках вздулись, лицо покраснело от натуги. Медведь попытался стряхнуть надоедливого человечишку, но не смог дотянуться до спины. Несколько минут продолжалось это титаническое противоборство, но в конце концов шея, не выдержав, хрустнула, и медведь упал замертво. Тяжело дыша, Конан слез с медведя и облокотился на дерево.
- Браво, Конан, браво! – аплодируя подошел Николай. – Только один нюанс: видишь ли, это как бы рай, и как бы смерти здесь нет…
Конан недоверчиво перевел взгляд на медведя. Тот пытался незаметно отползти подальше, но увидев что его заметили, вскочил, и обиженно ревя убежал вглубь леса. Разочарованно сплюнув, Конан сказал:
- Все-то у вас не как у людей. После такого надо выпить. Есть тут у вас эль?
- Увы и ах, спиртного нет - развел руками Николай. Конан снова сплюнул.
- Тогда веди меня к Древу своему. Нету эля, будем делать яблочную брагу…
Николай просиял, и оживленно схватив Конана за руку буквально потащил за собой. На подходе к дереву, правда, услышав чей-то голос Николай резко сбавил темп.
- Ну вот, не везет так не везет, - пробурчал он.
- Что? - переспросил Конан.
- Да Иисус там со своими апостолами, опять вещает… И как ему не надоест. Уже мертвые все, так нееет же, он со своими проповедями никак не угомонится. Подожди здесь, сейчас что-нибудь придумаю, - выпалил Николай и умчался. Конан неторопливо пошел на голос.
- … и если ударят по правой щеке, подставьте левую… - услышал он отрывок и нахмурился. Что за бред? Да странник в Аквилонии с такими замашками и часа бы не прожил. Через десяток шагов он вышел на поляну.