Сидеть на корточках перед телом, разложение которого отложилось ввиду зимних морозов, – занятие не из приятных. Да Тима́ш и не сильно настаивал. Но присесть, а потом и склониться, все же пришлось. Ничего особо странного он не обнаружил, а то, что нашел, странным не посчитал.
Обступившая травника толпа медленно колыхалась: настороженным шепотком переговаривались взрослые, громко и обиженно – оттесненные назад дети, не давая ему отступить.
Ближе всех к травнику придвинулся староста, невысокий, в тулупе, еле сходящемся на бочкообразной груди, с густой слегка седенькой бородкой.
-Что ж это, а? – нервно теребя облезлую бобровую шапку, промычал он.
Нашел у кого спрашивать!
У знахаря-то!
Тут, по-хорошему, мага стоило звать.
Травник мог бы ответить им честно, по совести, но вряд ли селяне ему поверили бы. Даже под образами стояние не поможет!
-Видно волк загрыз, - решился он.
Народ зароптал, всколыхнулся бабьим оханьем.
-Что ж это, Яшка? – тихо спросил староста. – Опять что ли облаву учинять придется?
-Да нет, - за хмурого кузнеца ответил травник, - кабы волки оголодали, мальчонку бы и не нашли.
Все согласно закивали, постепенно расходясь по дворам. Четверть часа спустя место у плетня знахаря опустело, только снег остался вытоптан. Двое сердобольных мужиков с лопатками потянулись упокоить парнишку.
Мальчишку было жалко, но все же мертвым он травнику нравился куда больше живого оборотня в зимнем лесу… Не многие смогут выстоять против оголодавшего зверя, пусть и молодого. А этого не дубиной по голове огрели.
Загрызли. Не волки – уж больно глубокие были раны от когтей и зубов. Видно что-то не поделил с таким же оборотнем. Стоило бы сообщить в город, что завелся в каком-то из сел оборотень. Да только травник слабо верил в то, что тамошние маги все бросят, желая за «спасибочки» зверя выкурить. Им и в городе место не пресное, небось, лепешки со свежей сметанкой едят. А местные и не подумают облаву учинить, мальчишка-то был не из этого села.
Вздыхать и сетовать было глупо. Да к тому же только это Тимаш и мог. Священник, конечно, деревеньку водицей окропит, молитовку прочтет. Но толку от этого – и на кошачьи слёзы не хватит!
Особого беспокойства расшалившиеся волки ни у кого не вызывали – селяне за редкой надобностью отправлялись в дальний лесок, выбирая время посветлей, да потеплей.
Травник мог бы сообщить о находке одному-двум своим знакомым магам, но делать это раздумал почти сразу. И так потребовалось почти пять лет, чтобы они перестали его искать, всё ещё на что-то надеясь.
Он вздохнул.
Тимаш до сих пор не мог понять, чего ожидали Виса́р и Та́ррак, уговаривая его остаться? Да, может он и был неплохим травником когда-то, но после…
Вспоминать не хотелось, но память издевательски воскресила ту ночь. Тогда тоже была зима.
Холод и тишина.
Тьма.
Взгляд.
Он ничего не успел сделать, только заслонить горло рукой, в которое метила та тварь…
Рука ныла до сих пор, напоминая, чего стоило ее спасти. Широкие белесые шрамы в дюжину борозд иногда кровоточили, а кисть, собранная из в муку раздробленных костей, часто подводила знахаря.
В ту ночь, оплаченную золотом любимой им женщины, Тимаш перестал быть лучшим травником. И магом.
Новую жизнь он предпочел начать вдали от старого дома, там, где никому не было дела какой из него маг. Лишь бы лекарь был не худой. Тимаш был хороший лекарь – еще никто не умер по его вине.
Это село он выбрал случайно, намереваясь осесть ближе к северу. Но остался, сначала на неделю, а потом и насовсем обосновался, заняв пустующий дом на окраине. Кое-как подлатал крышу, благо местные жители помогли, обновил мебель и посуду – жить можно. Потом и живностью обзавелся - припадающим на правую заднюю ногу мереном. Ногу коню долго лечил припарками, делая и ему, и себе.
Последней в их дружную и потрепанную компанию прибило кошку. Месяца полтора назад Тимаш случайно нашел её на чердаке – видно она забралась туда, чтобы почить в тайне и подло подсунуть ему свой полуистлевший, источающий букет вони, труп по весне. Здоровущая, не поднять, рыжая, с шикарной густой шерстью и белоснежными усами веером, она горячим тельцем неделю отлеживалась за печкой, притворяясь мертвой и томно воротя нос от предложенной каши и закатывая желто-зеленые глаза.
Травник попытался разведать у селян, чья это была кошка, но оказалось, что даже похожей ни у кого не было. Так кошка стала его, хотя сама она так явно не считала, с гордо поднятым хвостом игнорируя попытки травника подобрать ей имя. Рана на боку – почти незаметный в густой шерсти шрам – зажила удивительно быстро.
-Знахарь, - заискивающе обозначил свое присутствие староста, - мальчонку-то мы похороним, но, может, стоило бы родственников поискать?
«Да, - весело подумал Тимаш, - пошлите кого-нибудь по селам, оборотней искать для передачи соболезнований!»
-Я не уверен, что это возможно, - между тем ответил он. – Будь он здешний, из соседних сёл давно бы поиск выслали. Не местный он, Мико́лаш, волос темный, глаза желтые. Из городских, или, может, приезжий. А те, всё одно, искать не будут.
Староста расстроено кивнул. Всё ж таки, хороший он мужик, сердечный. У самого-то пятеро, мал-мала меньше. Представил себе, небось, что б с самим было, если б сын пропал.
Травник прислонился к плетню, сложив руки на груди.
-Ты, Миколаш, - посоветовал он, - запрети людям в тот лес ходить. Даже гуртом. Мало ли что.
-А ты то сам, знахарь? – староста покачал головой. – Каждую неделю туда мотаешься. Сам бы и поостерегся.
Здесь никто не называл травника по имени. Боялись, что ли?
-Кому я нужен, Миколаш? – усмехнулся Тимаш в воротник. – Тому, кого не доел вурдалак, и оборотень не страшен, что уж о волках говорить!
-Ну, - староста пожал плечами, - как знаешь. Не мне тебя жизни учить, знахарь.
Мохнатый комок рыжей шерсти и когтей свалился травнику на плечо, громко вопя прямо в ухо. Старая старостова собака приплясывала у ног травника, в надежде получить кошку на обед.
-Эй, Рыжая! – Тимаш попытался отодрать животину от своего уха. Удалось с трудом и ощущением потери оной не самой важной, но привычной части тела.
Собака продолжала остервенело гавкать, пытаясь в прыжке достать зверька. Травник раздраженно пошевелил пальцами, будто отмахиваясь от комара. Пес смолк, подавившись брехом, медленно вильнул хвостом, виновато отползая к хозяйской ноге.
-Ладно, знахарь, пойду я, - Миколаш, заметивши такое поведение собаки, решил больше не настаивать на разговоре.
Мало ли?! Кто ж его знает? Хоть и травник, и людей лечит. Живет же от всех в стороне, да и друзей так себе и не завел. Кто его знает!
Сам Миколаш, будь его на то воля, выпроводил бы знахаря за плетень и послал подальше. Но старосте в этом деле мешало то ощущение спокойствия, которое пришло в деревню с появлением нового соседа.
Будто чуя присутствие травника, в деревню перестала наведываться нежить. И людей он лечил. Не бесплатно, конечно, - и самому на что-то жить надо! – но уж куда дешевле городского доктора, к которому без золотой монеты и соваться было глупо. Травник же брал и продуктами, совсем этим не гнушаясь.
Да, и прояви Миколаш самоуправство, бабы бы тот же час и его вслед за знахарем выпроводили.
-Ну? – травник сердито воззрился на кошку.
Та зажмурилась, прижав уши к голове, будто ожидала выговора. Плечо здорово болело – когти прокололи старый кожух насквозь. Спускать кошку на землю мужчина не стал, погрозил ей кулаком и зажал под мышкой.
Из-за околицы, со стороны наезженной городской дороги, донесся глухой цокот копыт по рыхлому, уже подтаявшему снегу. Вскоре на фоне заснеженной равнины показался всадник, медленно выехавший из-за поворота Тракта, скрытого голубоватым частоколом ельника.
Знахарь еще издали заметил и загнанную лошадь, и стучащие зубы хозяина оной. Доехав до травника, мужчина остановился, чуть не выпав из седла. Осмотрелся, усталым, но цепким взглядом оценив увиденное. Потом вгляделся в знахаря, тут же удивленно моргнув.
-Не верю тому, что вижу! – воскликнул он. – Ты ли это, Тима́ш?
-Я, Вяс, - старого своего знакомца травник признал сразу, будто и не было этих лет. Выглядел Вяс так же, хотя может чуток и оплыл, но не заметно. Борода Вяса с последней их встречи отросла еще длиннее, и теперь, заплетенная в тугую косу и заправленная за пояс, только добавляла чародею несколько лишних лет. Но во взгляде серых глаз не было ни притворства радости встречи, ни наигранной веселости.
-Как Жанка? – припомнив спросил Тимаш.
-А что ей сделается-то? – философски ухмыльнулся Вяс спешиваясь. – Летом дочку родили. Славкой назвал.
-А старшие?
-Подрастают, - кратко ответил маг.
Травник отворил калитку, позволяя другу завести лошадь во двор. Конюшня, хоть и была невелика, но место еще для одного животного в ней нашлось. Быстро и привычно расседлав лошадь, вытерев намыленные седлом и подпругой бока и укрыв старым выцветшим одеялом, Вяс подхватил свою сумку и пошел в след за травником в дом.
Вяс совсем не ожидал когда-нибудь встретить друга - слишком давно его считали умершим. Но нет, вот же он! Осунулся, похудел, рука чуть подрагивает, пальцы нервно сжимаются в кулак.
Вяс вздохнул, слишком больно было смотреть на приятеля. До той роковой ночи в Сармаше Тимаша считали лучшим магом-травником, из самой столицы к нему везли на излечение. Он никому не отказывал, помогал чем мог. Суеверный народ поговаривал, что травник и мертвого оживит! Когда только успевал? Слухи еще по городу не успеют из конца в конец добежать, а он уж в другом месте.
Но уже тогда Тимаш жил один.
Травник собрал на стол небогатое угощение, вскипятил чайник, заварив липового цвету.
-Сам то ты как? – спросил Вяс.
-А что я? – Травник неопределенно пожал плечами. – Живу.
-Это я вижу, Тимаш, - вздохнул Вяс. – Вернуться не надумал?
-Нет, Вяс, - Тимаш покачал головой, - сам знаешь ведь. Да и не могу я.
-Эх, Тимаш, Тимаш, - вздохнул друг. – Ты ж травник! Был и остался. Пять лет уж минуло. Вернулся бы!
-Вяс, - будто продолжая давний неоконченный спор, ответил Тимаш, - ты сам там был, ты всё видел.
-Ты убил тогда того вурдалака, - маг большим глотком опустошил чашку и налил себе еще.
-Но перед этим он меня покусал, - Травник отвернулся к окну, неосознанно потирая запястье. – Да и не смогу я, Вяс! Что будет, если яд до сих пор в моей крови?
-Пять лет прошло, - напомнил маг. – Я ничего не чувствую…
-Ты не некромант, - вдруг усмехнулся Тимаш, - нежить чуять.
-Да с чего ты взял!.. – Вяс резко ударил ладонью об стол.
-Я травник, Вяс, ты прав, - Тимаш сел напротив. – Где ты видел, чтобы нежить травника боялась?
-Ну… - Маг неопределенно повел рукой. – Ты и маг, все же.
Тимаш рассмеялся:
-Вяс, всей моей магии не хватит и огонь разжечь! А звери это чуют, особенно эти…
Они посидели, думая каждый о своем.
-Ты куда едешь-то?
-Да в Вирне дело у меня, - Вяс заглянул в миску, принюхался. - Там еще с осени не спокойно, но зимой же разве поедешь. А так весна скоро.
-А что там?
-Ты не слышал разве? – удивился Вяс. – Уж, кажется, все в округе знают! У них там во время обряда какого-то – не понимаю я в этом ничего! – капище возьми да расколись надвое. Трещина аж до алтаря дошла. Все бы ничего, да только после этого будто бы возле Вирны начала появляться нежить. И с каждым днем все больше и больше.
-Был там кто-нибудь? – спросил Тимаш.
-А как же! – рассмеялся Вяс. – Так тебе святые отцы кого-нибудь туда пустили! Дождешься от них. Сами неделю окрестности ладаном окуривали, молитвы читали. Трещину, между прочим, глиной замазали. И что ты думаешь? Когда дым рассеялся вокруг Вирны, прямо посреди бела дня вокруг, по кустам, оборотни, волкодлаки да разная другая нечисть начала шуршать. Святые отцы перетрухнули и дали деру, только их и видели.
А нежить далеко от города не пошла, будто кто-то держал ее на поводке, только по местным селам побродила. Ты ж знаешь те места? Вокруг Вирны сел натыкано, как комарья на болоте. Поживились они славно! Когда число погибших перевалило за третью дюжину и считать перестали.
Вот такие дела!
-Что ж ты едешь? – удивился знахарь. – Тут некромант нужен. А ты вроде в него не переквалифицировался.
-Нет, - согласно кивнул Вяс, - тут дело иное. Нет больше в Сармаше некромантов, Тимаш.
-Как нет? – Удивленно вскинул бровь травник.
Сколько он себя помнил, в каждом маломальском городке всегда проживало штук пять чернокнижников, почитаемых чуть ли не на ровне со святыми. Услуги их всегда стоили немало, но клиентов от этого никогда не убавлялось – вокруг любого города всегда обивало лапы какое-нибудь лихо, не гнушавшееся закусить человечинкой, как живой и дергающейся, так и давно упокоенной на кладбище.
Что такого могло случиться, чтобы некроманты покинули тепленькие насиженные места?
Этот вопрос Тимаш задал в слух.
-Сюда, видно, даже слухи не доходят, - покачал головой Вяс. – Тут в двух словах и не скажешь, начинать надобно с начала. Началось все еще прошлой осенью. Будто моровое поветрие какое-то налетело! Нежить словно взбесилась, столько ее не видели с войны. Да какая!.. Одними оборотнями дело не обошлось… А потом. Потом и на улицу стало опасно выходить. Некроманты с ног сбились, упокаивая эту нечисть. Пока… Пока кто-то не шепнул, что может в некромантах всё и дело. Может охочие до денег маги решили вытряхнуть из людей еще немного.
Началась охота. В Сармаше, Вирне, Таскаре, Любише, Ривичах, Дригве, Сожели… Много-много магов было безвинно убито. Хорошо хоть простых чаротворцев не трогали, но я все же жену и детей тогда подальше увез. Мало ли чего? А после…
После народ сильно пожалел о содеянном: нежить, не чувствуя присутствия некромантов, совсем распоясалась. На людей средь бела для стали нападать. И ладно бы только в деревнях каких да сёлах, так на базарной площади Сармаша оборотень Тиккара порвал!
Тимаш поморщился, вспомнив старого знакомого. С Тиккаром они никогда не ладили, но и врагами не считались, хотя какое-то время думалось травнику, что именно Тиккар наслал на него вурдалака. Но некромант развеял сомнения знахаря, рассказав, кто на самом деле это сделал.
Вот только в ту правду Тимашу верилось еще труднее.
-Я поеду с тобой, - решил травник.
-Зачем? – удивился Вяс. Он не ожидал подобного от друга. Тимаш никогда не был авантюристом, но похоже за последние годы очень многое изменилось в травнике.
-Утром поедем, - всё еще сомневаясь, проговорил Вяс.
Тимаш кивнул, быстрыми глотками допил чай и встал, рывком сдернув с крюка у двери рюкзак. Вяс ухмыльнулся, вдруг вспомнив это его движение, когда травник даже посреди ночи мог отправиться к больному. Этот рюкзак был с тех, еще прежних времен, когда всё в их жизни было другим, прежним. И Тимаш на несколько секунд вдруг превратился в того, каким маг его знал пять лет назад, порывистым, вечно бегущим куда-то, веселым и открытым.
Что заставило травника остановиться? Вяс был уверен, не только в той ночи было дело. Не был Тимаш первым и единственным, кого покусала нежить! Даже сам Вяс не избежал этого! Но ведь не бросил всё. Не запер дом в Сармаше, не уехал куда глаза глядят без денег, не поселился на отшибе, подальше от всех. А то что нежить теперь побаивается – так оно и к лучшему! Всё ж меньше соваться будут.
Что-то подсказывало Вясу, что всё дело здесь было в том, кто создал того вурдалака, напавшего на травника. Напавшего именно на него, хотя той ночью Тимаш был не один.
Размышления Вяса прервала огромная рыжая кошка, вдруг пронзительно зашипевшая в углу, встопорщив шерсть и прижав уши к голове.
-Чего это она? – удивился Вяс.
Собиравшийся Тимаш на секунду замер, прислушиваясь.
-Да, ничего, Вяс, - травник пожал плечами, - слышишь собаки в деревне брешут.
-На кого это они?
-Волков в лесу слышат, - отозвался Тимаш.
-И много здесь этого зверья? – настороженно спросил маг.
-Да нет, не очень, подожди, сейчас замолкнут. Так почти каждый день бывает.
Лай и вправду стих, сменившись пронзительной тишиной. Только кошка в углу продолжала негромко шипеть.
-Тише, Рыжая, - шикнул на нее травник. – Всё уже.
Кошка мявкнула и завыла, уперевшись взглядом в окно. Вяс хотел было погладить зверька, но шипение повысилось почти до воя. Маг с опаской отдернул руку.
Тимаш повернулся, бросив рюкзак на лавку, подошел к окну и вгляделся в сгущающиеся сумерки. Пару секунд травник не двигался с места, а затем его голова дернулась, как от хлесткой пощечины, всё тело его изогнулось и он упал, носком сапога захлопнув навешанный изнутри ставень. Кошка в углу утробно взвыла и бросилась к двери, тычась носом в косяк.
-Назад, Рыжая! – гаркнул травник, взмахом руки посылая волну воздуха, швырнувшую зверька через всю комнату обратно в угол.
-Что… Что это? – Вяс в ужасе глядел на закрытый ставень, не видя ничего. В его мозгу, как огромные угли, горели огромные огненно-зеленые диски чьих-то глаз, с золотистыми вертикальными зрачками, что он увидел за окном.
Будто отвечая на его вопрос где-то на краю села тявкнула и залилась прерывистым визгливым лаем псина. Этот звук, как колокольный звон, разбудил уже засыпающую деревню. Где-то хлопнула дверь, где-то заржала лошадь, где-то подхватила лай еще одна собака.
-Что это, Тимаш? – прерывающимся шепотом спросил Вяс.
-Снежные Волки, - ответил травник, еще пару секунд помедлил и встал. – Теперь можно. Если псы воют, значит они убрались. Когда волки являются, собаки молчат.
-И давно такое происходит? – насторожился маг.
Он был, конечно, больше городской житель, редко выезжавший за высокие каменные стены Сармаша, но даже он знал, что произошедшее совсем не обычно.
-Да нет, первый раз, - ответил травник.
-Но как же?.. Тимаш! Волки посреди деревни! Пусть и ночью, но… - Вяс прямо из чайника хлебнул теплой воды, заглушая собственный страх.
-Да не на людей они охотятся, - махнул рукой знахарь.
-А на кого? На кого им здесь охотится? – воскликнул маг.
-На оборотней, - пожал плечами Тимаш, вытаскивая из-под лавки кошку. Та громко мяукнула и, цепляясь когтями, взобралась ему на плечо, прижимаясь боком к уху.
-На оборотней? Здесь?
-Сегодня утром селяне нашли мальчика, - Тимаш погладил Рыжую по голове, пытаясь успокоить. – Совсем подросток. Ничего необычного с виду, но на нем были следы укусов. Не волчьих и не собачьих.
-Он был оборотнем? И его загрыз оборотень? – догадался Вяс.
-Оборотень, да, но я уже сомневаюсь, что том постарались именно оборотни. Ты знаешь, Снежные Волки крупнее обычных, а эта стая и вовсе необычна. Я не могу почувствовать, но… их будто направляет кто-то. И волки ищут нежить. Или они достаточно умны, чтобы самим принимать решение…
-И в деревне тоже? И здесь они ищут оборотней?
-След мальчишки привел их сюда, - объяснил Тимаш. – Они приходили убедиться, что он мертв. И проверить, не стал ли я опасен для них.
-Ты? – переспросил Вяс.
-Они чуют, кто я, чья кровь во мне.
Маг поморщился.
-Не переживай, Вяс, утром мы поедем в Вирну, волки за нами вряд ли увяжутся. Не думаю, что они бросят свои леса, ради нас.
-А если…
-Не переживай, Вяс, на людей они не нападут. Тебе-то бояться нечего.
Маг покачал головой, глядя с недоверием на друга:
-Ты так легко об этом говоришь, Тимаш.
-А что остается, Вяс? – улыбнулся травник, снимая с плеча кошку. – В чем-то они правы, друг. В чем-то. Да, Рыжая?
Кошка утробно мявкнула, но покорно повисла в руках Тимаша.
-Ночь уже, - заметил Вяс. – Если хочешь со мной ехать…
Травник кивнул, продолжив собирать рюкзак. Не дождавшись больше от него ни слова, что, впрочем, за Тимашем часто водилось, Вяс прытко полез на старую печь, прихватив за собой одеяло из своих вещей.
-А кто уже был в Вирне, Вяс? – вдруг спросил травник уже успевшего задремать мага.
-Да я толком не знаю, - досадливо буркнул Вяс. – Из Сожеля кто-то ездил туда. Ну, а кого из Сармаша послали, не знаю. Говорят, Льенну, но я не верю, что эту гордую девчонку могли послать туда. Больно уж она молодая, да и опыта…
Льенну травник хорошо помнил. Тогда, долгие годы назад, в прошлом, они даже вроде как друзьями были. Льенна – тогда Льенка - симпатичная рыжеволосая чародейка, которой многие прочили хорошее будущее, после окончания школы. Вот только эта девчонка лишь посмеялась над старыми чародеями, взявшись изучать магию сама. И на удивление быстро обскакала многих своих более старших друзей. Льенна никогда не пыталась выбрать, какая область магии ей ближе, от чего и похватала основ отовсюду.
-И что? – поймав себя на том, что смотрит в бревенчатую стену напротив, спросил Тимаш.
-Да не знаю, - зевнул Вяс. – По крайней мере, никаких вестей до столицы не долетало.
Кошка настойчиво потерлась о ногу травника. И замурчала, глядя ему в глаза.
-Ах, да! Совсем я про тебя забыл, Рыжая, - травник налил кошке немного молока в щербатую миску и потушил свечу, окунув избушку во мрак.
Вяс долго прислушивался к шуршанию расстилаемого лежака, дыханию Тимаша и довольному урчанию кошки, уснув только с рассветом, проснувшись от толчка в бок.
-Пора, - сказал травник и скрылся из виду.
Когда Вяс спустился с печи, то обнаружил травника, уже полностью собранного, на пороге. Ничего не говоря, маг сноровисто собрался и вышел вслед за Тимашем. Коней седлали так же молча. И только когда не спеша выехали за околицу, травник сказал:
-До Вирны по прямой дороге не больше шести часов езды, так что спешить особо некуда, да и конь у меня не то чтоб для езды. К вечеру будем там.
-По прямой дороге? – оторопело огляделся Вяс. – Что-то я не видел здесь иной дороги, кроме Тракта.
-Так ее на карте и нет. Но я ее знаю, - сказал Тимаш и уверенно направил коня на еле видную тропку, широкой дугой уходящую до самого леса на горизонте.
-Ты уверен, что нам можно в лес? – забеспокоился маг, но травник не ответил, уверенно направляя коня.
Вясу ничего не осталось, кроме как последовать за Тимашем.
До леса они добрались за четверть часа. Тропа среди деревьев не оборвалась, наоборот, раздалась на добрых полтора аршина, хорошо вытоптанная и ровная. Отвечая на молчаливый вопрос Вяса, знахарь сказал:
-Это давнишняя тропа, не волчья, не бойся.
Вдруг что-то зашуршало у них над головами. Вяс дернулся, посылая вверх мысленный импульс. Ветки затрещали, снег комьями посыпался путникам на головы и плечи. А вслед за снегом сверху, прямо на шапку Вяса, приземлилась кошка.
-Рыжая! – воскликнул Тимаш, поймав негодницу за загривок и стащив с головы мага. – Что ты здесь делаешь?
Кошка не ответила, лишь прижала уши к голове и утробно завыла.
-Надо же! – удивился пришедший в себя Вяс. – Быстрее нас добралась. И что с ней делать теперь?
-С нами поедет, - хмуро буркнул Тимаш, сажая кошку позади себя.
Та злобно вцепилась в седло когтями и замерла, уставившись на деревья.
Ехали они довольно долго. Вясу даже начало казаться, что леса никогда не кончатся. Но к полудню они выехали на открытый участок равнины, просматривавшийся верст на пять вперед.
Вот только горизонт на том краю равнины устилал странный белый туман.
-Что там? – озадаченно спросил Вяс. – Что там происходит?
-До Вирны верст с десяток осталось, - задумчиво ответил Тимаш. – А до храма и того ближе – он в стороне от города стоит.
Кошка позади него зашипела, громко вспарывая когтями грубую кожу седла.
-Что там, Рыжая? – спросил травник.
Кошка взвыла еще громче.
Немного поразмыслив, путники двинулись дальше.
-Эй, Тимаш, я магию чувствую, - через некоторое время настороженно прошипел Вяс.
-Я тоже, - так же тихо отозвался травник. – И эта магия мне знакома. Вот только не думал, что нам доведется вновь встретиться.
Еще полчаса они ехали молча, прислушиваясь к растущему внутри беспокойству. Кошка уже давно смолкла, но перебралась вперед, немигающим взглядом уставившись на приближающуюся дымку.
Туман тот час растаял, стоило Тимашу въехать в него. Вяс последовал за другом уже спокойнее. Дымка была лишь небрежно сплетенным мороком. Кто-то, видно, пытался скрыть следы своего присутствия, дабы никто ничего не заметил.
До храма было уже рукой подать, но друзья не спешили вперед. Уж больно странно выглядело это строение: крыша из бело-серой черепицы сильно просела посередине, готовая вот-вот провалиться внутрь; стены, до этого белые, испещрены длинными царапинами на высоту в два человеческих роста так, что под ними просматривается голый черно-серый камень. Да и вокруг храма будто все переменилось. Не так уж давно Тимаш был здесь, года два назад. За этот срок деревья вырасти не могли! Но на пятнадцать саженей от храма во все стороны росли высоченные сосны, почти скрывая здание из виду.
-Интересно, а деревья-то зачем? – удивился Вяс.
-Видно, чтоб у прохожих отбить охоту сюда зайти, - резонно заметил Тимаш, спешиваясь и не торопясь привязывая мерина к одному из деревьев. Кошка недовольно мяукнула и перепрыгнула к травнику на плечо.
-Эй, ты куда? – опешил маг, когда знахарь направился прямиком к храму. – Там же может быть опасно!
-Наверняка, - согласился Тимаш не оборачиваясь.
Проскрежетав зубами, Вяс слез с коня и, постоянно оглядываясь, поспешил за травником. Но догнал его лишь на пороге, так что внутрь они заглянули вместе, неизвестно чего ожидая. Внутри храм пострадал не сильно. Только с потолка на пол насыпалось древесной трухи с кровельных балок, да пол провалился в нескольких местах, образовав череду расселин до самого алтаря. А за алтарем… Ни маг и ни травник до этого даже не слышали о подобном. От дыры в полу веяло смертельным холодом и неизвестной магией. Очень древней. Кошка протяжно зашипела, больно вцепившись Тимашу в плечо.
-Так-так, кто тут у нас? – ледяным тоном поинтересовалась появившаяся на пороге женщина. – А! старые знакомые! Не ожидала! Особенно тебя, рыжая. Думала у тебя хватит ума больше не попадаться мне на пути.
Женщина была очень красивая, черноволосая и светлоглазая. Черный мех накидки оттенял и без того белоснежную кожу.
Она рассмеялась. Этот звук вороньим карканьем заполнил своды.
-Вяс, как жена отпустила тебя? Ну, да ладно. Но кого я поистине удивлена видеть, так это тебя, любимый, - уже спокойнее сказала женщина.
-Здравствуй, Ксана, - холодно ответил на приветствие Тимаш. – Я тебя тоже.
-Слышала, ты где-то здесь поблизости обосновался, любимый? – почти ласково прощебетала женщина. – Какая оплошность, все собиралась зайти, проведать. Как живешь? Как твоя рука?
-Хорошо, - прищурившись отозвался травник. – Тот, кого ты послала, значительно хуже.
-Ах, да, бедный Стеррок, - с притворной скорбью Ксана возвела глаза к потолку, - он был готов даже умереть, если я попрошу…
-За что ты это сделала, Ксана?
-А ты разве не догадываешься, любимый? – искренне удивилась женщина.
-Я не сделал тебе ничего плохого, что могло караться смертью, - поколебавшись, Тимаш шагнул вперед. Кошка спрыгнула с его плеча на плиту алтаря, застыв там огненно-рыжим изваянием.
-Как? А не ты ли обвинил меня в опытах по разведению нежити? – воскликнула Ксана.
-Ради твоего же блага! – очень серьезно ответил травник.
-Меня лишили всего! Лаборатории, наследства, дома! Я была вынуждена бежать, чтобы меня не лишили и свободы. А ты говоришь о благе?! – еще громче крикнула женщина. – Нет. В этом не было блага для меня. И ты виноват в этом! А ведь ты клялся мне в любви! Я пожертвовала своим единственным творением, чтобы отомстить, но ты все еще жив, Тимаш. Но это легко поправимо. В конце концов, не могут же мои враги быть столь же живучи, как кошки. Да, Льенна?
И Ксана встретилась взглядом с кошкой.
-Тебе даже идет это обличье, не находишь? – едко спросила чародейка.
Кошка зашипела, оскалив клыки, и пригнулась для прыжка.
Ксана расхохоталась, видя это.
-Бестолковая девчонка! – презрительно скривила чародейка губы. – Думаешь, я тебе по зубам? Ошибаешься! Особенно сейчас, когда я столь могущественна.
-Что ты наделала, Ксана? – покачал головой Тимаш.
-Не бойся, любимый, я не обезумила от ненависти к тебе до такой степени, что ради мести решила вывести целую армию послушной мне нежити. Нет. Это было бы очень глупо с моей стороны. Не находишь. Но вот для того, чтобы отомстить всем тем, кто вынес мне обвинительный приговор – да!
-Смерть чародеев в разных городах – твоих рук дело, Ксана? – ужаснулся Вяс.
-Отчего же? Нет, - ехидно усмехнулась женщина. – Я всего лишь помогла людям понять, кто может быть виноват. А когда обезумевший люд сделал все за меня, остальное стало еще проще. Но больше всего мне повезло с этим местом! Кто бы мог подумать! Видно не зря здесь когда-то построили храм.
-Ты безумна, Ксана, - покачал головой Тимаш.
-Это все, что ты хочешь мне сказать спустя столько лет? – наигранно надула губы чародейка. – Ну, что ж, тогда прощай.
И она скрылась из виду, взмахнув на прощание рукой. Что-то звякнуло, заскрипело. И друзья увидели, что высокие двери храма поворачиваются в петлях, закрываясь. Вяс бросился вперед, поскользнулся и угодил ногой в одну из дыр в полу, громко вскрикнув от боли. Тимаш взмахнул руками, посылая воздушный кулак между створок. Но ничего не произошло. Двери продолжили смыкаться. Щель света все сужалась и сужалась, пока и вовсе не исчезла. В храме наступила темнота, только сквозь узкие окошки под сводами пробивались тонкие лучики.
-Она решила замуровать нас здесь, что ли? – дрожащим голосом простонал Вяс, осторожно вынимая ногу из дыры и осматривая кровоточащие царапины.
-Нет, отчего же, - услышали Вяс и Тимаш надтреснутый женский голос, - все гораздо проще.
Они одновременно обернулись, встретившись взглядом с невысокой девушкой, сидевшей на алтаре. Её светло-рыжие волосы волнами спускались на плечи, почти полностью закрывая потрепанную одежду.
-Льенна? – не веря своим глазам, спросил Вяс.
-Да, это я, - прокашлявшись, ответила девушка.
-Но как?.. – нахмурил брови Вяс.
-Она очень сильна, Вяс, - пожала плечами Льенна. – Достаточно сильна, пока ее создания живы. Ей ничего не стоило меня обратить в зверя.
-Как нам отсюда выбраться? – простонал маг.
Ответом ему было утробное завывание. Очень близкое.
-Они здесь! – взвизгнула Льенна, кубарем скатываясь с алтаря и принимая боевую стойку.
Все трое магов напряженно уставились на темный угол, ожидая появления неизвестно чего.
-Берегись! – взвыла девушка, отпихивая Тимаша в сторону, и отбежала назад, воздев руки вверх, освещая храм несколькими световыми шарами.
Затаившиеся под сводами твари, длинные, костлявые, с узкими клыкастыми мордами, зашипели, спеша отползти в тень. Вслед им Вяс сыпанул рядом игл-молний.
-Надо выбираться, - крикнула Льенна. – Здесь слишком темно и тесно, да и к их логову близко.
-Нам не справиться с ними на открытом пространстве, - покачал головой Тимаш.
-Есть возможность! – заверила чародейка.
-Какая? – вновь и вновь осыпая странных зверей магическими ножами, вопросил Вяс.
-Нам помогут Снежные Волки! – крикнула Льенна, замахиваясь на створки. Те не поддавались.
-Ксана их запечатала магией, - зло бросил Тимаш. – Отойди.
Девушка отскочила травнику за спину, защищая его от возможного нападения, настороженно вглядываясь во мрак. Часть ее светильников уже погасла, истратив заряд, но создавать новые девушка пока не спешила.
Порывшись в своем рюкзаке, Тимаш вытащил короткий узкий топорик и принялся рубить то место, где соединялись толстые деревянные ворота.
-Там добрых полвершка толщины, Тимаш! – не оборачиваясь крикнул травнику Вяс. – Ты не прорубишь их и до завтра.
-А если так? – Тимаш переложил топорик их правой руки в левую и со всего маху ударил ладонью о створки.
Льенна зажмурилась, ожидая хруста ломаемых костей в покалеченной руке травника, но не услышала. Только скрежет раздираемого дерева. Обернулась, заглядывая Тимашу через плечо. И отшатнулась.
Травник сосредоточенно ломал дверь одной рукой, вырывая каждый раз большие неровные куски изменившейся, сильно удлиненной кистью с кривыми острыми когтями. Дыра росла с каждой секундой. Когда травнику удалось пробить дверь насквозь, он ухватился за край и рывком снял одну из створок с петель.
-Наружу! Живо! – гаркнул он, осторожно прижимая правую ладонь к груди. –Вяс!
Но магу не требовалась команда. Он быстрым речитативом прокричал несколько фраз и рубанул воздух ладонями сверху вниз.
Крыша храма поехала, затрещали балки, и здание сложилось внутрь, как слепленное из бумаги. Но на этом Вяс не остановился, быстро и деловито заваливая сверху сосны. Смолистые деревья занялись сами собой, затрещала вскипая и испаряясь янтарно-желтая смола, выступившая на стволах.
Друзья еле успели отбежать подальше, вытянув из огня испуганных лошадей.
Тимаш огляделся, ища следы Ксаны. Цепочка отпечатков на снегу протянулась к лесу.
-Зря она это, - подумала в слух Льенна. – Снежные Волки нежить ей не простят, а магия на них не действует.
Словно подтверждая ее слова, до них донесся сдавленный лай и отчаянный женский крик. И все стихло. На опушке леса возникла еле видимая фигура. Прищурившись Тимаш различил очертания большого белоснежного волка. Тот смотрел в их сторону несколько секунд, а затем завыл. Стая ответила ему многоголосым воем.
В руку травнику будто сотню клыков всадили, раздирая его сознание острой болью. Тимаш согнулся, клонясь вниз.
-Тим! – Льенна подхватила его, помогая подняться.
-Нет, Волк, я еще человек, - одними губами прошептал знахарь. – Пока еще человек.
Волк на опушке разразился серией коротких быстрых звуков и скрылся среди деревьев.
-Весна скоро, - неизвестно кому сказал Вяс, следя как корчатся в огне сосны. – Поедем в Сармаш, Тимаш?
-Поедем, Вяс. Льенна?
Девушка крепче обняла травника за плечо:
-А как же! Конечно!
-Мой дом еще стоит, Вяс? – подумав, спросил Тимаш.
-Да. Как ты закрыл, так и стоит.
-Хорошо.
-А мне в городе жить негде, - вздохнула Льенна.
-Поживешь у меня, - сказал травник.
Девушка осторожно улыбнулась.