| SBA |
Дата:Воскресенье, 03.07.2011, 13:01 | Сообщение # 1 |
|
|
|
|
Сообщений: 12
Медали:
|
Замечания:
|
|
|
Оффлайн
|
|
Вот, наконец-то начал новую книгу. Текст уже пропускался через жернова критики, но вполне возможно, я кое-что упустил. Так что если вдруг кого заинтересует, пишите, выложу продолжение.
Пролог умышленно не выкладываю, так как есть мнение, что он только мешает.
P.S. Я любую, даже самую злую и колючую критику воспринимаю нормально 
«Лекарь»
Вино в деревянной кружке давным-давно остыло, а вкусные запахи корицы и толченого ореха забивал терпкий табачный дух. На улице шумели поселяне, из кузницы неподалеку доносился звонкий перестук молотков, где-то вдали блеяли глупые овцы. Мимо широких окон трактира прокатилась, разбрызгивая грязь, тяжело груженая телега; угрюмый скрип несмазанных осей навевал гадкое чувство тоскливости, которое молодой лекарь терпеть не мог. Лениво ковыряя в тарелке двузубой вилкой, Вэлин Харпер исподлобья разглядывал полутемный зал.
Вот, виляя сочными бедрами, прошествовала молодая женщина в красном обтягивающем платье. В руках маленькая сумочка, на голове кокетливая шляпка… несмотря на холеный вид, сильно смахивает на гулящую девку. Да и вообще в окрестностях Алехандретты красный цвет – своего рода клеймо; никакая приличная женщина не позволит себе появиться на улице в красном… А там, в дальнем углу, сдвинув столы, устроилась небольшая компания мужчин самого сурового вида. Рожи у всех злые, небритые, глаза нехорошо сверкают. Либо наемники, либо бандиты. Впрочем, Вэл считал, что это почти одно и тоже. Когда от крупного наемничьего отряда остается жалкая горстка, и их мечи больше не нужны даже караванщикам, солдатам удачи ничего не стоит направиться в ближайший лесок и начать грабить мелких торговцев. До лучших времен, так сказать.
В двух пустующих столах от них напивался дородный красномордый купец. Стеганый дорожный кафтан нараспашку, на столе три глиняные бутылки, кубок и большое блюдо с жареными куриными крылышками в меду. Видно, хорошую сделку провернул, раз такой счастливый… Больше в зале никого и не было. Лишь изредка с кухни прибегала симпатичная дочка хозяина таверны, принять очередной заказ, или смахнуть со стола крошки и капли пролитого питья. Ладная, бойкая, и слишком молодая для чего-то большего, чем просто любования издали.
Вэл вздохнул и снова уставился в тарелку. Кусок мяса был аппетитным с виду, толченый картофель заправлен мясным соусом и присыпан мелко нарезанной петрушкой; хлеб мягкий, с хрустящей корочкой… Но есть молодому лекарю не хотелось. Он еще не успел отойти от пережитого ужаса. Всего каких-то двадцать дней назад его жизнь пошла кувырком. Да так, что голова до сих пор кружится! Нет, определенно дружба с алхимиками ни к чему хорошему не приводит…
«Интересно, - подумал Вэлин, кровожадно полосуя отбивную вилкой, - за сколько дней письмо из Алехандретты достигнет дома? Готов поспорить, что отец с меня шкуру сдерет!»
Скрипнула входная дверь, переливчато зазвенели колокольчики, и на пороге выросла высокая женщина в плотном дорожном плаще. Русые волосы были стянуты в тугую косу, из-за спины выглядывал чехол для лука, через плечо – дорожная сумка. Воительница внимательно осмотрела таверну и, поймав взглядом Вэлина, направилась к нему. Шла она неспешно, вразвалочку, с ленцой свойственной лишь уверенным в себе людям, которым плевать на то, как на них смотрят окружающие. Она не была красавицей, но и дурнушкой такую язык не повернется назвать. Довольно мягкие черты лица удивительно контрастировали с жесткими зелеными глазами; губы плотно сжаты, острый подбородок немного выступает вперед.
- Вы - Вэлин Харпер? – спросила она, когда подошла к столу. Голос с хрипотцой, но приятный.
Молодой человек поначалу удивился подобной проницательности, но затем вспомнил, что специально надел белый камзол странствующего лекаря – своего рода условный знак встречающим – и кивнул на пустующий стул. Воительница грациозно села напротив.
- Хельвин Исла, проводник на службе у королевства Ламан. Обязана сопровождать вас к деревне Цаенн, - она сняла с шеи веревку, на которой висел небольшой футляр из лакированного дерева.
Лекарь лишь краем глаза взглянул на затейливую вязь символов на пергаменте, извлеченном из футляра. Его голова раскалывалась от одной лишь мысли, что придется читать. «Проклятые алхимии с их треклятыми отварами!» - подумал про себя, но вслух произнес:
- Здорово, - он послал кислую улыбку только что обретенной спутнице. - И когда вы думаете отправляться?
- Как только рассветет, - ответила Хельвин с готовностью. – Я провела в седле несколько часов, и не откажу себе в удовольствии посидеть в горячей ванне с кружкой эля в руках.
Вэлин задумался. На губах появилась плотоядная усмешка, он спросил:
- В моей комнате лишь одна кровать…
- Ничего, мне не привыкать спать на полу, - проводник* ничуть не смутилась. – Возьму у хозяина соломенный тюфяк… Ладно. Пойду, распоряжусь, чтобы натаскали воды к купальне.
Хельвин, оставив лук и небольшую дорожную сумку на стуле, уверенно направилась в сторону кухни. Лекарь тяжело вздохнул – он любил женщин, но эта штучка ему явно не по зубам. Впрочем, несмотря на довольно сомнительное поведение во многом другом, Вэлу не было чуждо и джентльменство*.
Ночь на соломенном тюфяке обещала быть долгой, поэтому он заказал кувшин крепкой черничной настойки.
Все еще вздрагивая от утренней прохлады, молодой лекарь приторочил к седлу небольшой обшитый красным бархатом сундучок. Затянув два крепких ремня, – не дай бог упадет! – он заботливо провел ладонью по выпуклой крышке. Его кобылка, рыжая в яблоках, нетерпеливо переступила с ноги на ногу; в сундучке негромко звякнуло…
- Вот, - Хельвин протянула спутнику скатанную холстину, - лучше прикрой его этим. К обеду может начаться дождь, нельзя допустить, чтобы твои снадобья отсырели!
Сердечно улыбнувшись на подобную заботу, Вэл кое-как прикрыл сундук холстиной. Его всегда веселило благоговение, испытываемое простыми людьми перед целебными снадобьями и эликсирами. Хотя их можно понять – было время, когда страшные болезни запросто выкашивали города, сметали с лица Фуола крупные королевства. До сих пор на карте можно найти безжизненные уголки земли: такие как плато Энаймал или Арандальская Петля у северного побережья Громового Океана, где эпидемии лютовали несколько лет.
Но в конце Четвертой Эпохи алхимики умудрились открыть несколько эссенций, способных победить «моровые поветрия» и «желудочный гриб». И все было бы гораздо проще, не люби жители башни, дурманящие разум порошки и отвары! В нормальном, вменяемом состоянии жители Алехандретты пребывали крайне недолго, а с одурманенной головой годный эликсир не приготовишь. Вот тут-то и было решено советом мастеров открыть новую школу – Исцеления…
- Готов? – звонко окликнула задумавшегося лекаря Хельвин.
Вэл стряхнул оцепенение, покосился на едва приоткрытые двери постоялого двора. Внутри так уютно, тепло… вино, пенный эль, горячая еда… Он обернулся и посмотрел на влажную от осевшего тумана дорогу. Петляя, она убегала в сторону смешанного леса, где терялась в предрассветных сумерках.
- Вэлин, ты меня слышишь? – женщина привстала в стременах. – Нам нужно быть в деревне дотемна. Ночевка в лесу – удовольствие сомнительное…
- Сейчас, - нехотя отозвался лекарь, направляясь к дверям, - заберу своего питомца – и в путь.
- Питомца? – непонимающе вскинула бровь женщина. Не вязался у нее образ этого малого с человеком способным ухаживать за кошкой или собакой! Такой в первую очередь любит себя, а уж потом – кто сердцу милее… Хотя, много ли узнаешь о человеке за столь короткое знакомство да из клочка биографии в приказе?
Вэлин вернулся довольно скоро. На его правом плече, сонно зевая и потирая кулачками круглые как блюдца глаза, восседало чудное животное. Длинный серый хвост, с белыми колечками, опоясывал шею хозяина, крупные зеленые глаза чересчур осмысленно взирали на мир – проводнице даже стало не по себе, когда взор коснулся ее лица. Голову зверька украшала короткополая шляпа, щегольского малинового цвета, поверх которой надели маленькие алхимические очки на ремешке. Шерстка была сероватого оттенка, и мягкой с виду.
- И зачем ты его так вырядил? – удивленно спросила женщина, наблюдая, как лекарь лениво вползает в седло.
- Во-первых, здравствуйте, - едва первые слова сорвались с губ животного, Хельвин вздрогнула. Чудесное существо гундосило и картавило, но проводник легко понимала каждую фразу: – Как-то некультурно говорить обо мне так, словно меня здесь нет. А я – вот он, на плече сижу.
- Тише, Лам, - цыкнул на своего питомца Вэлин. – Сколько раз тебе говорить, болван хвостатый, что люди не привыкли видеть говорящих муцунов… Хэльвин, позвольте представить вам Лама, – это разумный муцун, навязанный мне друзьями из Алехандретты.
- Очень… приятно, - ошарашено ответила проводник. – Хельвин Исла.
- Для меня честь быть знакомым с женщиной-воителем, - Лам ловко снял шляпку и отвесил низкий поклон. После чего повернулся к хозяину и, ухватив того за ухо, хмыкнул: - Навязанный? Вы - неблагодарный молодой человек, Вэлин Харпер. Кабы не я…
- Хватит! – парень отцепил муцуна от уха и, приподняв за шкирку, хорошенько встряхнул. – Сиди-ка смирно, а не то в Бестиарий верну.
Зверек что-то пробурчал себе под нос, обиженно зыркнул на хозяина, после чего гордо завернулся длиннющим хвостом и уставился на дорогу.
- Поехали, - Хельвин пришпорила скакуна. – Нам нельзя опаздывать.
Оглянувшись, женщина удивленно покачала головой. Ну и спутники попались в этот раз! Нет, это небольшое путешествие ей точно надолго запомнится…
Путнику оказавшемуся в предместьях Алехандретты первым делом следует обратить внимание на густые, а зачастую по-настоящему непроходимые леса. В отличие от иных земель Фуола, где преимущественно росли липы, березы и могучие дубы, здесь царило поразительное древесное разнообразие. Пушистые и разлапистые ели зачастую соседствовали с угрюмыми миртами, коим прямое место на болотах; а плакучие ивы, так любящие разглядывать свое отражение в озерной глади, нередко переплетались ветвями с робкими, но грациозными и смертельно опасными для нечисти осинами. В здешних чудесных лесах почти не встречалось голых участков земли – грунт надежно укрывал мягкий ковер из хвойных иголок и листьев; а буйные заросли шиповника разрастались как нигде больше. Землеописатели в один голос утверждали, что такое диковинное смешение лесов – итог работы всё тех же неунывающих алхимиков… Но Вэлину Харперу было наплевать и на лес, и на землеописателей.
Уткнувшись носом в высокий воротник камзола, он хмуро глядел на грязное месиво, в которое по осени превращается любой незначительный тракт. То ли близость зимы сказывалась на его настроении, то ли гадкое сосущее чувство собственного провала. Да-да, именно провала! А ведь он мог стать знаменитым лекарем… И, чем черт не шутит, устроиться на службу в королевскую семью. «Как бы это красиво звучало…» - думал парень. «Придворный Лекарь семьи Морат - властителей Королевства Ламан! - Вэлин Исуранде Харпер…»
Ход его мыслей нарушил звонкий смех проводника. Лам, хвостатый мерзавец, перебрался к ней на лошадь, и сейчас, в свойственном себе стиле, распинался перед Хельвин. «Ну, и ладно» - подумал лекарь. «Мне же лучше – никто не сбивает с мысли…»
Унылый пейзаж, вплотную подступившие к тракту, уже изрядно оголившие ветви липы, постепенно сменялся высокими мохнатыми елями. Воздух наполнил душистый аромат хвойной смолы, который наконец-таки перебил неприятный запах мокрой глины и перепрелых листьев…
Пока Вэл мрачнел, погружаясь в глубины собственного сознания, Хельвин внимала словам маленького хвостатого «чуда».
- Вот-вот, - комично кивал лопоухой головой Лам, - и я о том же! Нет, нынче молодежь уже не та. Так я и думаю. Вот в наших джунглях, на острове Мура-Тон, до сих пор царят строгие порядки. Младший на старшего не смеет даже поглядеть косо. Правда, островитяне всегда отличались крутым нравом…
- Так значит, ты родился на Мура-Тон? – в который раз за утро удивилась Хельвин Исла. – Так далеко от континента…
- О нет, что вы, - муцун перебрался с левого плеча женщины на правое, - родился я уже в Бестиарии Алехандретты. Вот подумать только, сорок лет – как один день… Хм, так о чем это я?
- Ты рассказывал про свое рождение.
- Да-да, верно. Я – результат многолетних трудов алхимиков. Уж не знаю, как они это выяснили, но оказалось, что у нашего брата, муцуна, котелок варит как надо. Ну, мы-то и сами об этом знали, да только сказать людям не могли…
- Это и не удивительно, - вставила Хельвин, потрясенно разглядывая зверька.
- Верно-верно, научить разговаривать нас непросто - кивнул тот. – Но это можно сделать, если б не одно «но».
- Какое?
- Нашему брату это ни к чему, – отмахнулся Лам. – Муцуну хорошо живется во влажных джунглях, где полно сладких фруктов и почти всегда тепло. К чему обременять себя и потомство интересом человечества? Мы живем себе и живем, никого не трогаем.
- Но ты ведь разговариваешь? – женщину охватил небывалый интерес. Нечасто у простого человека появляется возможность окунуться в таинства башни.
- Я – иной случай. Моя мать родилась на корабле ловцов диких животных, как раз тогда, когда они возвращались с Мура-Тона. Отец был третьим в семье – я уже четвертый! – муцуном, родившимся вне воли. В стенах Бестиария они и познакомились. А я… что я? Когда люди оставили попытки обучить нас грамоте, мне захотелось заговорить с ними самому. Ощутимой пользы в этом алхимики, правда, не усмотрели, и вскоре, как частенько бывает с этими чудаками, совершенно про меня забыли… А потом… потом появился Вэлин.
Хельвин оторвала взор от тракта и, немного развернувшись в седле, поглядела на угрюмого лекаря. Короткие каштановые волосы выглядывают из-под кожаной шапки, глубоко посаженные глаза смотрят вдаль; кожа бледная, под глазами черные мешки…
- Странный у тебя хозяин, - женщина усмехнулась. – Мне довелось пролистать его биографию перед путешествием… Он что, и вправду настолько талантлив, насколько написано там? Нет, не подумай ничего плохого, просто мне немного непонятно – почему недоучившегося паренька отправляют к черту на куличики, вместо того, чтобы нагрузить свитками, фолиантами и усадить за зубрежку?
- Вэлин Харпер – весьма необычный человек, - с некоторой теплотой отозвался Лам. – В один день его хочется придушить голыми руками, в другой – расцеловать. У парня легкая рука и он запросто может поставить на ноги тяжелобольного человека. С эссенциями и целебными порошками есть некоторые проблемы… хм… но и это решаемо. Он способен надраться до зеленых соплей с друзьями-алхимиками и проспать важнейшую лекцию, или вовсе экзамен! Нет, потом, получив по шапке от мастеров и попотев на хозяйственных работах, Вэл обязательно всё выучит, сдаст и перепишет. Но вот ведь незадача – угораздило его однажды раздобыть какую-то новую алхимическую дрянь; нечто, что на время погружает в мир безумия и извращенных человеческих фантазий. Мастера узнали. Был большой скандал, Харпера едва не вышвырнули из Алехандретты. И, вполне возможно, еще вышвырнут, если он не справится в Цаенн. С тех пор Вэл стал немного мрачноватым и замкнутым, но будьте уверены – стоит ему взяться за дело, и он вновь обретет себя прежнего.
- Интересный человек, - хмыкнула Хельвин. – Впрочем, в башне всегда хватало людей со странностями.
- Золотые слова, - Лам спустился с плеча и, бросив на прощание: - Будьте так любезны, принимайте его таким, каков он есть. Вэлин хороший парень. – Соскочил с лошади и, смешно задрав хвост, поскакал к своему хозяину…
* * *
А в это время, на другом конце материка Фуол, в Аскалинских горах, где-то меж двух высоких пиков, в небольшом ущелье с грохотом распахнулись двери старой каменной часовни. На пороге возник жилистый, бледный паренек в длинной сутане блекло-коричневого цвета. Спугнув глупых кур, которые разгуливали по двору, он побежал к узенькой тропке, ведшей на один из горных пиков. Свободные сандалии шуршали по камням, поднимали шлейф пыли за послушником, что несся из Малой часовни в Большую.
«Скорее, шевели ногами, проклятый дурак»! - мысленно подстегивал себя он. – «Как, как ты мог пропустить такое! Ей-богу, коли всё удачно сложится, сам попрошу Куманна Марка запереть меня на неделю в горной келье! Только бы не опоздать…»
* * *
К полудню лес поредел: всё чаще путникам попадались небольшие просеки, заросшие мхом и древесными грибами пни, а на дороге, неразъезженной доселе, появились следы от конских копыт и глубокая колея от телег…
Неожиданно рыжая лошадка оступилась, вновь зазвенели склянки в сундуке, и Вэл вынырнул из мира собственных фантазий. Он огляделся, поморщился - Муцун сладко посапывал на узлах с вещами, по привычке натянув шляпу до самого носа; Хельвин, намотав повод на левую руку, вырезала из деревянной чурки диковинного зверька, очень похожего на муцуна. Лекарь криво усмехнулся.
Лам стал неотъемлемой частью его жизни. Дотошный зверек, обитавший в глубинах Бестиария…
Однажды, после очередного тайного похода в таверну, Вэл с приятелями натолкнулись в темном коридоре на мастерессу Итан. После этого знаменательного события молодой лекарь надолго прописался у нее в Бестиарии: чистил клетки, таскал вниз брикеты сена, мешки с ячменем и ведра с водой. Тогда-то он и натолкнулся на чудесного, разговорчивого муцуна, которому смотрители внимания не уделяли. Зверек оказался любознательным – к тому моменту Лам перечитал кучу книг с описаниями животных и среды их обитания – и вежливо попросил Вэла притащить ему несколько книг из библиотеки. Тот благополучно о просьбе забыл, но, вернувшись в следующий раз, дабы не оказаться в дурацком положении, всучил зверьку собственный фолиант по гербологии. Эта наука никак не давалась молодому лекарю, а Лам проявил неожиданные способности: он легко различал лечебные травы, даже «Храп Волосяной» и «Храп Мохнатый», по запаху мог определить степень готовности зелья…
Вэл пришпорил лошадь и пристроился рядом с проводницей.
- Вижу, что ехать осталось не так уж и долго, - бросил он, пытаясь спихнуть Лама с сумки с сухарями. – Ты бывала в той деревне?
- Да уж, довелось, - Хельвин помрачнела. – Прошлой весной приезжали туда с мужем. Он у меня рыболов, каких еще поискать! А озеро возле Цаенн давно славится своими сомами и карасями… Ну, деревенька-то неплохая. Народ приветливый, детей полно, домики крепенькие, аккуратные… Ох, и откуда только все эти болячки на нашу голову?
- Пока никто не знает, - лекарь недовольно скривился. – Я не очень хорошо помню лекции, но кажется, первое упоминание об эпидемиях встречается еще в «Алом Мире». Да-да, как раз после того, как все эти… Боги… угробили друг друга. Сейчас «Пятнистая чума» не опаснее простуды, а тогда, в начале Первой Эпохи, эпидемия унесла много жизней.
- Ага, тоже слышала об этом, - Хельвин спрятала умело оструганную фигурку в карман. – Большое королевство Майдор погибло…
- И семь деревень в округе, - сонно добавил Лам. Зверек потянулся, едва не уронил в грязь шляпу, но ловко подхватил ее и натянул на голову. – Вернее было бы сказать, что с деревень всё и началось. Это потом, когда обезумевший люд потянулся в столицу…
- Смотрите! – неожиданно перебил его Вэл.
Встав в стременах, он махнул на большой указатель, раскачивающийся на ветру. Толстый столб основательно оплел плющ, но сама деревянная стрелка сверкала свежим лаком, а резные буквы были заботливо покрыты дорогой «черничной краской».
- «Цаенн. Деревня рыболовов», - едва ли не нараспев произнес Лам. Он никогда не упускал возможности похвастаться перед окружающими своим умением читать.
Дорожка сделала крутой поворот, и размытая грунтовка сменилась наполовину утонувшими в грязи досками. Многие из них прогнили, развалились трухой; иные просто расползлись в стороны, превратившись в опасные ловушки – лошадь запросто может подвернуть, а то и сломать ногу.
- Странно, - Хельвин нахмурилась. – Я сама выросла в глухом селе, неподалеку от Мианорской косы, и повидала на своем веку не одну деревушку… Сельский люд на диво трудолюбив, и ни за что не оставит единственную торговую дорогу не замощенной. Но готова поставить свой лук на то, что эти доски не меняли с прошлой весны!
Вэл загнал свою кобылку на деревянный настил. Невдалеке подлесок заканчивался, и всадник заметил россыпь небольших, словно вырастающих из-под земли домиков. Большие, маленькие, крытые просмоленной соломой, дранкой, дорогой черепицей… но все как один сложенные из речного камня. Близость крупного озера и правого рукава реки Эймун не могли не сказаться на внешнем виде деревни.
С того места, на котором находился Вэл, разглядеть узкие улочки было невозможно – всё закрывала высокая неухоженная изгородь, которую увивал дикий шиповник.
- Почти приехали, - проводник, осторожно управляя жеребцом, обогнала молодого лекаря. – В деревне, понятное дело, стражи нет, а дозорные выходят лишь, когда стемнеет. Края дикие, торговых караванов почти нет, здесь даже разбойникам поживиться нечем! Так что нас никто не встретит…
Она пришпорила скакуна, подкованные копыта звонко застучали по доскам.
- Замечательная женщина, - восторженно выдохнул мацун. – Сильная, волевая…
- С мужскими замашками, - дополнил лекарь, отправляясь вслед за Хельвин. – И размахом плеч, как у кузнеца.
- Да, она не неженка! – возмущенно парировал Лам. – Зато какая стать, какая ясность в этом холодном, уверенном в себе взгляде… нет, ты еще слишком мал, чтобы оценить истинную женскую красоту.
- Возможно, - пожал плечами Вэл.
Они нагнали проводника возле странного заграждения, невесть зачем установленного поперек дороги. Оно походило на невысокий, по грудь, частокол – виданное ли дело, частокол в мирное время! – ощетинившийся острыми кольями. За заграждением чернели внушительные пятна обугленной земли с изрядным слоем сырого пепла – на этих местах не так давно полыхали крупные костры. Из-за колючей изгороди пробраться в деревню было трудновато…
- Это что еще такое? – Лам ловко перескочил с лошадиного крупа на заграждение. – Хельвин?
- Понятия не имею, - довольно буднично ответила та, а руки тем временем уже расстегивали ремни на чехле для лука. – Но ничего хорошего не жду.
Кожух слетел с колчана, тот перекочевал с седельного крюка на пояс проводника. Когда первая стрела легла на тетиву – Вэл почувствовал холодные колики в животе.
- Стой, погоди! – просипел он. – Неужели ты думаешь, что на деревню напали?
- Всё может быть, - с тем же непоколебимым спокойствием произнесла Хельвин. – Деревня никогда не была бедной, а из-за болезни многие крепкие мужчины слегли в кровати… почему бы ушлым разбойникам не полакомиться таким жирным кусочком? Лам, будь так добр, заберись-ка во-о-он на тот столб! Посмотри, нет ли в деревне лошадей. И если есть, то сколько.
Муцун коротко кивнул и соскочил на другую сторону колючего заграждения.
Вэлин нервно топтался возле лошади. Без надобности проверял подпругу, поправлял холстину на сундучке, наматывал на кулак поводья. Смелая женщина с улыбкой наблюдала за ним, иногда переводя взор на безжизненные дома с наглухо запертыми ставнями. Ей уже доводилось сталкиваться с головорезами – пять лет назад, когда она служила в небольшом отряде рейнджеров на границе с Хай-Уратом. Вид раздувшихся от жары тел караванщиков, засохшая корка крови на земле, разграбленные и сожженные телеги… Ярчайшие образы тех дней не давали ей покоя и поныне. Даже чувство свершившейся мести – два десятка мерзавцев, безжалостно развешанных на деревьях! – не несло успокоения.
«Только бы сейчас всё сложилось по-другому, - думала она, поглаживая жесткое оперение стрелы. – Я так хочу, чтобы мои подозрения оказались смехотворными…»
На ограду неуловимой молнией вскочил муцун. Крупные глаза-блюдца казались встревоженными, ушки нетерпеливо подергивались. Мысленно отругав себя за глупый испуг, проводник спросила:
- Ну что?
- Я ничего не понимаю, - озадаченно покачал головой Лам. – Здесь нет ни души, но… в полусотне шагов возвышается еще одно заграждение. Оно будто поясом делит деревню на две неравные части. И самое главное, да, на той стороне определенно есть люди…
- А здесь? – удивленно воскликнул Вэлин. – Неужели в домах никого нет?
- Я, ясное дело, в каждый дом не заглянул, - зверек зябко передернул плечами. - Но в тех, в которые залез, пусто. И гадко там, гадко.
Немного постояв, окутанные молчанием, путешественники переглянулись. Муцун постоянно косился на деревню, проводница излучала уверенность и спокойствие, а Вэл… Вэл вновь ощутил странную пустоту в окружавшем мире. Однажды ему уже довелось познать это чувство, и то, что последовало за ним – иначе, как кошмаром назвать не получается. Он невольно провел пальцами по вшитой в подкладку плаща колбе. «Нет, даже не думай об этом!» - испуганная мысль вспыхнула в голове…
- Обойдем деревню с другого конца, - Хельвин вскочила в седло. – Если на той стороне есть люди – нам туда. Ну же, Вэл, не считай мух! Чем быстрее доберемся, тем скорее усядемся за стол… Как же здесь готовят рыбу в тесте! Просто объеденье.
Свернув с дороги, они неспешно поехали вдоль робкого подлеска.
Под копытами лошадки шуршала жухлая трава, влажный ветер доносил легкий запах ила. Вэлу оставался виден лишь край Безымянного озера, которое обступили старые, обросшие мхом и лишайником ивы. Толстые узловатые корни тянулись к воде, высовывались из мокрой прибрежной глины; густые заросли камыша шумно раскачивались, их шелест казался молодому лекарю шепотом сотни голосов. От этого шепота по спине забегал рой испуганных мурашек.
- Вообще, - решился нарушить зловещее молчание Лам, - Совету следовало отправить сюда кого-нибудь поопытнее.
- Это еще зачем? – вскинулся лекарь. – Мне-то грех жаловаться: вместо позорного исключения – схлопотал позорную ссылку. Подумаешь! А с эпидемией мы, даст Судьба, разберемся.
Обогнув деревню, они выехали прямиком к ряду высоких столбов с факелами, что возвышались над небольшими воротами без створок. Вэлин ухмыльнулся, когда заметил, как навстречу к ним устремляется пара мужчин. Оба в легких холщевых рубахах, поверх - толстые кожаные жилеты. С виду опрятные, но лица изможденные, бледные; заострившиеся черты придавали мужчинам сходство с мертвецами.
- Стой, тпру-тпру! – заголосил один. Широкоплечий крепыш, с заткнутым за пояс серпом на длинной ручке. – Дальше дороги нет, у нас Болячка лютует…
Второй, худощавый и седобородый, лишь покивал, и уронил ладонь на обух колуна, что болтался в ременной петле.
- Болячка? – усмехнулся Вэл. Он отколол фибулу, демонстрируя раскрывшим рот поселянам белоснежный камзол.
- Лекарь? – удивленно воскликнул мужчина с топором. – Слава Судьбе! Лечить, значит, приехал?
- Нет, - покачал головой парень, - просто рыбки заехали поесть… печеной, в тесте.
Сообщение изменил:SBA - Воскресенье, 03.07.2011, 13:03
|
|
|
|
