Он запер огромную дверь своего дома на засов, намереваясь в праведном служении Богу путём молитвенного одиночества искупить все грехи и пресытиться благодатью небес. Непревзойдённая мудрость, считал он, приходит только с годами.

***
- Я подкараулю её вместе со своим затворничеством, - решил он, наконец, и оставил все суеты мирские за порогом новоиспечённой кельи.
… Десятилетия канули в Лету. Но по-прежнему проходившие мимо дома люди почтительно снимали шляпы и благоговейно шептали:
- Здесь святое место…
И вот однажды, в один из погожих дней, которые так часто случаются летом, изрядно покрывшаяся пылью дверь забытого Храма отворилась и в тени покосившегося навеса проступила фигура глубокого старика.
Немощный, туго облепленный морщинистой кожей, этот человек дрожанием рук и сгорбленной походкой внушал безграничную жалость всем тем, кого Провидение заставило оказаться рядом в данный момент.
Влекомые жгучим любопытством люди спросили, мудрец ли он теперь, после стольких лет добровольного отшельничества.
Дряхлый старец поглядел на зелень деревьев, яркое солнце и ватные облака в небе и, помолчав минуту, произнёс:
- Теперь я всего-навсего дурак…