Впереди наконец-то показался Урумчи. Громадная ярмарка стала, похоже, ещё больше. Полуденное солнце ярко освещало Великое стойбище союза племён, куда входили уйгурские Роды. Юрт стало больше раза в два в каждом племени, по сравнению с тем, сколько видел Вогаз здесь в последний раз. Он начал обходить торговые ряды, где встретить знакомых можно было быстрее всего. Но за несколько часов так и не встретил никого. И его никто не окликнул…. Ближе к вечеру пришлось решиться уйти с рынка и двигаться в сторону родной долины. Но сначала найдём местных кузнецов – именно они, как правило, в курсе почти всех последних событий.

На окраине «Красивого стойбища» у небольшой речушки с запрудой расположилась немаленькая кузница. Судя по размерам и соседним юртам, семья кузнеца была большой и зажиточной. Завидев незнакомого молодого воина с полным вооружением, молодой подмастерье позвал главного. Из кузни вышел пожилой очень широкоплечий уйгур. Вогаз обратился к нему с просьбой подправить рукоять своего длинного клинка. Кузнец внимательно рассмотрел оружие, начал цокать от удовольствия языком и вдруг громко позвал: «Багатай! Иди взглянуть на необычный клинок!» Появился… дядя. Дядя Багатай! Весь мир для Вогаза замер, сильно застучало сердце.

Пока первый наставник и родич удивлённо и радостно двигался от порога кузницы к Вогазу, распознав в пришельце исчезнувшего на многие годы племянника, того охватила огромная радостная волна, наполненная нежностью. Они тепло и крепко обнялись…. Но дядя почему-то был и рад и печален одновременно. Рядом замер с сочувственным видом местный кузнец, почтительно удерживая клинок. Его взгляд тоже стал печальным. Что-то случилось! И что-то очень нехорошее…. Боги и предки, почему дядя здесь, а не дома, в Роду?! В груди защемило жутким холодом. Всё естество Вогаза резко разделилось на две части: одна спокойно и хладнокровно была готова принять любую весть о родных, другая превратилась в маленького ребёнка, который потерялся и был найден знакомыми, но не имевшего надежды встретиться с родными….

Багатай предложил присесть прямо на землю для рассказа. Местный кузнец аккуратно вернулся клинок, молвил, что посмотрит позже и тихонько отошёл в кузню. Дядя после короткого молчания медленно и твёрдо произнес: «Крепись, Вогаз. Весь наш Род погиб…. Два года назад. Никто не выжил, кроме меня и нескольких женщин, вышедших замуж в других Родах». Внимательно смотря на племянника взглядом, сильным, уже пережившим страшную трагедию, смирившимся и мудрым, кузнец начал рассказ. Возникшая в теле пустота принимала его уставшие слова как гулкие, но правильные удары молота по нагретому железу.

Багатай со своим зятем Ильханом ездили на большую ярмарку в Семиречье, когда случилась трагедия. На охоте неожиданно погиб вождь Тагун. Якобы «оступился» с горной тропы. Во время его похорон на стойбище Рода Змеи напали неизвестные разбойники. Старшие воины не сразу организовали достойный отпор. Битва получилась очень кровавой. Налётчиков отогнали, но погибло много мужчин и женщин Рода. Оставшиеся взрослые почти все были ранены. Брат Байсар погиб в битве, мать и сёстры Вогаза, племянники, семья Багатая – чуть позже во время болезни. Тела погибших похоронить сразу не получилось, потому, наверное, и начался мор. Выжившие во время налёта поголовно заболели и стали быстро умирать.

Когда Багатай с Ильханом вернулись с ярмарки в долину, в живых оставались около сотни родичей, в основном подростки и дети, растерянные и напуганные. Здоровых среди них уже не было. Кузнец срочно отправил зятя в Урумчи к дальним родственникам за помощью, а сам остался выхаживать больных. Дольше всех продержались обе дочери кузнеца и трое внуков. Боролись с лихорадкой из последних сил и помогали другим. Сам кузнец просто не успевал сделать всё как надо, ему было некогда даже бояться этой лихорадки. Через пять дней Ильхан вернулся с восемью семьями и двумя шаманами из родственных Родов. К тому времени в живых оставалось только три десятка людей. Их спасти тоже не удалось. Более того, заразились и заболели Ильхан и ещё шестеро людей, пришедших на помощь. Через три дня они тоже умерли. Выживший кузнец и дальние родственники долго хоронили тела. Шаманы распорядились сжечь все юрты без исключения. Оставшееся добро после тщательного осмотра и окуривания шаманами разобрали родственники. Но к большинству вещей и предметов боялись даже притрагиваться. Кузнец сложил их в могилы к погибшим. Имевшийся в Роду скот тоже погиб.

Шаманы наказали покинуть наше стойбище. Они провели какой-то обряд и призвали местных дэвов и богов, чтобы те «закрыли» долину, а наш «первоводитель», Горная Змея, «уснул» в ожидании нового достойного Рода. Чтобы вновь поселиться там – надо переждать не менее четырёх поколений (прим. авт. - 240 лет). Ослушавшихся ждёт возмездие небес и нападение дэвов. Там можно только охотиться, собирать ягоды, орехи и наши знаменитые яблоки. Но жить там пока нельзя. Шаманы пытались мне объяснить, что наша долина не «проклятая», а «запретная». Другим Родам желательно забыть дорогу туда. Те, кто находились далеко от трагедии, как ты, Вогаз, не несут на себе какого-либо проклятия или вины. Они сказали, что отсутствовавших дома «ждёт новая судьба». И на их детях и потомках происшедшее никак не скажется, кроме личных заслуг под небесами. Кроме того, ушедшие раньше из жизни предки Рода, по-прежнему «имеют право оказывать помощь» выжившим и к ним всегда можно обращаться с молитвами. Кстати, я уже слышал интересный слушок о том, что другие вожди и старейшины уже решили использовать нашу долину как отличное убежище будущими поколениями, если надо будет спасать или укрывать всех уйгуров от какой-нибудь очень большой внешней угрозы. К тому времени курганы погребений станут холмами. Природа всё сделает сама. И таких возможных убежищ старейшины и вожди знают несколько. Эти места находятся под «разными запретами». Об этом просто не принято открыто говорить.

Наш Род Горной Змеи, наверное, очень сильно провинился перед богами и предками. Здесь в Урумчи уже сложилась твёрдая молва, которая превращается в поучительную легенду, как целый Род может заплатить за плохие поступки и неправильное поведение. Раньше нас уважали, никогда не было проблем с возможностью породниться с избранниками из нашего стойбища. Женщины считались отличными хозяйками и матерями, а мужчины – доблестными воинами и удачливыми охотниками. Но теперь… на меня до сих пор иногда показывают пальцем. Я не обижаюсь. Долго думал, почему выжил. И до сих пор не нахожу всех ответов.

Так как шаманы категорически запретили оставаться в нашей долине, я пошёл сюда, в Урумчи. Хотел, конечно, умереть там, вместе с семьей и нашим Родом. Но оба шаманы убедили меня не совершать такой тяжкий проступок. Предки и боги такое долго не прощают, и мой личный дух очень долго будет страдать и не знать покоя. Меня просто увели оттуда, поили всё время каким-то отваром. В Урумчи решил повидаться для извинения и прощания с давним знакомым и многолетним соперником, местным кузнецом Велином из Рода Волка (это он встретил тебя и это его кузница). С молодых лет мы знакомы, как и все здешние кузнецы разных Родов. Но друзьями никогда не были. Более того, все годы жутко соперничали в кузнечном деле и военном мастерстве. Иногда сильно завидовали друг другу. До вражды, конечно, не доходило никогда. Но языкам своим мы «слишком давали волю, поминая друг друга». Несколько раз даже сходились для потехи в учебных поединках. Очень многим людям это соперничество часто давало повод посмеяться над нами. Ибо глупы были оба. Тогда я предварительно решил, что мне надо перебираться или в Турфан, или в Семиречье. Кузнецы нужны везде.

Но Велин (он уже всё знал), только увидев меня, сам предложил немедленно побрататься и стать «усыновленным сиротой» в его Роду Волка. Первым извинился за все наши глупости молодых лет. Я был очень растерян, безмерно удивлён и… согласился. Их вождь сразу одобрил – Велина здесь очень уважают. Родовой шаман уже на следующее утро провёл обряд…. Теперь уже третий год я тихо счастлив здесь. Весёлый и немного ехидный нрав Велина почти каждый день не даёт мне окунуться в печаль и тоску. Считает, что ему с детства не хватало такого брата, а три старшие сестры якобы не в счёт. Его большая семья очень тепло приняла меня. Работы много, за два месяца уже смог поставить свою юрту. Небеса совершили «крутой разворот телеги моей судьбы». Смирение, наверное, делает неожиданные чудеса….

Мне кажется, и я даже уверен, что твоё отсутствие здесь во время трагедии Рода – серьезный и хороший знак небес, по крайней мере, мне это так видится. Ты, похоже, стал сильным и опытным воином. Не зря я, значит, гонял тебя на тренировках побольше других. Ты один из моих достойных учеников. И сохранил свой первый клинок – один из незаметных знаков приобретенной доблести. Похоже, он не раз спасал тебе жизнь. Но ты не пригнал телегу добра и не везёшь жену, значит, новая семья ещё ждёт тебя впереди. Твои глаза говорят мне о сложностях пережитых странствий и заработанной кровью мудрости. Я рад за тебя, и что ты выжил и решил вернуться! Впереди тебя ждёт сложнейшее испытание с очень большой болью – прощание с семьей и нашим Родом Змеи. Не вздумай винить себя, всё в жизни намного сложнее на земле и под Великим Небом. Не буду также отговаривать. Вижу, что пойдешь в нашу долину, не смотря ни на что…. Если было суждено тебе встретиться со мной, значит, чтобы и выслушать меня. Представляю, насколько бы больнее было бы тебе попасть домой, минуя Урумчи и не зная ничего. За эти годы после гибели нашего Рода, я много размышлял о причинах такой трагедии. Говорил с разными шаманами. Теперь могу кое-что поведать тебе. Слушай и думай.

Всё, как мне кажется, началось, похоже, со смертью старой шаманки восемь лет назад. При жизни она была очень сильной защитницей Рода, но долго не могла найти себе замену. Только перед самым её уходом она предложила Роду новой шаманкой молодую девушку. Тринадцатилетняя девчушка хорошо «видела», умела общаться с дэвами и предками. Но она настолько уходила в свои «видения», что как бы оттуда возвращалась не вся…. Понять её было очень сложно, девушка часто болела и бредила, постоянно заговаривалась, давала очень путанные и необычные пояснения. И со временем её стали сторониться. Некоторые откровенно побаивались и недолюбливали, за глаза называли «больной». Представляешь прозвище - «больная шаманка»!? Девушка была очень расстроена, ругалась, много плакала. Постепенно большинство перестало её звать и слушать. Часть старейшин, да и многие семьи тоже, считали это позором и требовали обратиться к «Большому Кругу», чтобы прислали нового шамана. Другие были с ними не согласны, так как девушка почти не ошибалась, просто не могла толково объяснить…. Или, скорее, мы не пытались её понять….

Девчушка пару раз уже в первый свой год предупредила про опасность от Назгула. Потом замолчала. Помнишь Назгула-Росомаху? Вогаз грустно кивнул. Дядя продолжил. Ещё до рождения Вогаза их Род «усыновил» подобранного где-то в Семиречье оборванного и голодного несчастного подростка одной пожилой бездетной семьей. Старая шаманка была категорически против, предупредила о большом несчастье. Но вождь Тагун видел, как эта семья долгие годы хотела иметь детей, но небеса не благоволили к ним. Потому найдёныша, ровесника твоего брата Байсара, немного старше, восприняли как долгожданный «подарок» небес и умолили вождя оставить его и принять в Род. Тот одобрил. Наверное, сам был тогда молод, добр и противился старой шаманке по неопытности. У него самого, кстати, тоже долго не было детей. Приёмные родители на радостях баловали этого парня, как только могли. Ни в чём он не знал отказа. И, похоже «испортили». Или эта «порча» была уже в нём намного раньше? Известно только небесам. Мы, весь Род Горной Змеи, с таким испытанием как правильное воспитание наших детей, не справились…

Вогаз шёл быстро, стараясь не нарушать ритм ходьбы и не сбивать дыхание. Предстоящий переход он разбил на несколько отрезков, планируя останавливаться на ночлег или отдых только в знакомых местах. Давняя привычка сузила внимание для поисков дичи и источников с водой. Тяжёлыми усилиями сердца он отодвигал в сторону мысли и переживания об утрате семьи и Рода. Беседа с кузнецом–наставником Багатаем создала надёжный щит внутри него против печали, упадка духа и усиливавшегося ощущения «одинокости». Основным было узкое намерение придти в родную долину и попрощаться с погибшими, а там дальше – будет видно… Великое Небо решит

- Значит, ты твёрдо решил остаться?
Вогаз спокойно ответил:
- Да, дядя. Странствия для меня закончились. Ты мой единственный родственник и лучший наставник. Мне хотелось бы жить рядом с Вами и помогать обоим.
- Хорошо, я очень рад. Что скажешь, Велин?
Местный кузнец тепло улыбнулся Вогазу и кивнул. – Если мой побратим Багатай готов принять тебя как сына, тогда и я тоже. Сегодня – хороший день! Пошли к нашему вождю. Оружие и вещи, кроме пчака и клинка, оставь здесь в кузне.

Вблизи большой юрты вождя всегда были люди, пришедшие решить те или иные проблемы. Сам вождь, невысокий крепкий мужчина лет 45, сидел перед входом в своё жилище на белой шкуре. Справа от него сидел младший брат вождя, слева – родовой шаман. Велин и Багатай вместе с Вогазом встали в конец очереди просителей. Многие любопытно посматривали на обоих кузнецов и Вогаза. У кого вопрос решался быстро, у кого – медленно, но ближе к полудню подошёл и их черёд встречи с вождём.

Велин вышел вперёд и торжественно произнёс ритуальную фразу, представляя вождю и всему Роду Белого(?) Волка «пришедшего сюда» Вогаза, сына Октая, сына Бахара из Рода Горной Змеи, сына покойной троюродной сестры Багатая, как сироту, который просит усыновления и защиты. Велин и его побратим Багатай готовы принять его в свою семью.

Вождь предложил всем троим сесть перед собой. Вогаз как младший, согласно ритуалу, сел посредине между кузнецами на колени, прижал ладони к бедрам и уставился взглядом в землю перед вождем, выражая почтение и послушание.

Некоторое время вождь пристально рассматривал просителя. Наконец, он обратился к Вогазу: «Расскажи о себе». Тот, не поднимая лица, короткими фразами быстро изложил свою историю. Младший сын Октая-охотника, с детства жил и обучался в своём Роду, главным наставником был дядя Багатай. После первой охоты получил прозвище Зелёная Ящерица (про себя Вогаз отметил, как сидящий рядом с вождем шаман кивнул). В 20 лет ушёл с первым караваном охранником из Урумчи в Балх, столицу Бактрии. Затем из Балха через Кашгар в Турфан и обратно. Ходил в Семиречье, а также в Яркенд и Хотан. И так три года. Потом два года прослужил в городской страже Турфана. Затем снова устроился охранником в дальние караваны, в отряд Самара. Предпоследний караван был самым длинным: из Балха через Турфан и Дунхуан – в столицу Поднебесной Чаньань, затем дальше через всю страну на восток к берегу океана, потом на кораблях по морю на юг, в страну вьетов. Затем Камбоджа, Сиам, оттуда в Индию и, наконец, в Персию. Последний караван был из Балха снова в Чаньань и обратно. Так как Самар отошёл от дел, решил вернуться домой…. Но мой Род погиб. Кроме дяди Багатая у меня никого не осталось из родных. А сердце всегда тянуло меня в родной край. Детство и странствия однозначно закончились, нужно быть здесь. Могу жить отшельником, но лучше помогать дяде, первому наставнику. Прошу принять меня «под Вашу руку» как охотника и защитника.

Предводитель задумчиво помолчал, затем спросил: «Почему ты не осел в Турфане? Туда переселяются многие в последнее время». Вогаз спокойно ответил: «Там слишком уж нестрогие нравы и жители много думают о выгоде и развлечениях. Где бы я ни был, леса и склоны Великого Тэнгри-тау – лучший край для меня».

Вождь опять задумался. Его лицо и поза выражали силу и заботу о племени. Наконец, он спросил: «По слухам, китайцы двигают свою империю на запад, сюда к нам. Их торговцы уже появились здесь, в Урумчи. Как ты думаешь, уйгуры выстоят перед Поднебесной?»

Теперь ненадолго задумался Вогаз. Все его наблюдения и размышления давали только один вывод, который он твёрдо высказал, подняв глаза: «Нет, достойный вождь! Китайцев слишком много, их войска хорошо подготовлены к походам, есть большой опыт побед над восточными гуннами. У них в Поднебесной строжайший порядок власти, очень крепкие обычаи и правила для всех подданных, которые они хотят распространить везде. Если богатые тохарские князья Таримского края (от Памира до Китая) просто откупятся и станут их союзниками, то с нами считаться не будут. Мы, уйгуры, для жителей Поднебесной такие же варвары-гунны, «сюнну», как и все кочевники Великой Гоби. Наши земли им нужно только покорить. А нас слишком мало…».

Было явно видно, как немного сузились глаза вождя и откровенно нахмурился его младший брат. Похоже, они были неприятно удивлены. От обоих Вогаз почувствовал волну серьёзного недовольства. В отличие от них лицо шамана по-прежнему выражало спокойствие и мудрое принятие неизбежности – похоже, шаманы в курсе надвигающихся событий. Возникла длинная пауза. Вогаз опустил глаза вниз и просто ждал решения, его сердце было готово ко всему. Предложить вождю красивую «сказку» об отсутствии будущих внешних угроз, чтобы понравиться, он категорически не мог – это было бы нечестно по отношению ко всем уйгурам.

Наконец, вождь громко заговорил. Он поддерживает решение уважаемых кузнецов об усыновлении, завтра в полдень Вогаз пройдёт испытание. Неожиданно с ехидной улыбкой он произнёс: «Если умеешь правильно держать лук и стрелы, захвати их с собой». Почти оскорбление для воина-уйгура! По обеим сторонам от парня весело хмыкнули кузнецы. У Вогаза аж открылся рот от удивления – оказывается, у вождя есть весёлый нрав! Повезло же Роду Белого (?) Волка иметь такого предводителя! Улыбка сама попросилась на лицо, а голова наклонилась в уважительном поклоне. Вдруг лицо вождя быстро стало серьёзным. Он негромко произнёс: «На закате этого дня придёшь снова ко мне. Хочу очень подробно расспросить тебя». Вогаз снова ответил уважительным поклоном. Приём для них был закончен. Для себя он решил, что всё прошло достаточно удачно (шаман по ходу беседы промолчал) и небеса к нему пока благоволят.

Возвращаясь, оба кузнеца веселились и «подначивали» Вогаза как расшалившиеся подростки. На сердце же у того было легко и приятно. Испытания он не боялся. Появилось ощущение надежды, что у него снова будет семья и очаг. Новые! Значит, жизнь продолжается….

Во время обеда и Велин, и Багатай были серьёзны и немного грустны. Рассказ Вогаза на приёме у вождя Рода Волка похоже лишил их части повседневного веселья. Оба пожилые воины со своим жизненным опытом и мудростью были готовы принять новые невзгоды и внешнюю угрозу для уйгуров. Обоим предстояло много работы – ковать оружие. После еды Багатай взялся проверить всё личное оружие Вогаза. Иногда довольно ухал как филин не найдя большого повода упрекнуть бывшего ученика ухаживать за клинками и снаряжением. Где надо подправил заточку. И снова посетовал, что Вогаз «не чувствует металл» и делать его себе преемником не получится. У Велина же было двое взрослых понятливых сыновей и целых четыре подмастерья – повод расстраиваться Багатаю.

Чуть позже дядя взял с собой свой личный клинок и недалеко от кузни взялся проверять боевую выучку парня, начиная с самых азов. Для начала Вогаз немного пострелял из лука. Багатай просто кивнул – «нормально». Навыки и сноровка были ему хорошо видны. Затем Багатай встал в стойку с клинком. Вогаз быстро отложил лук и колчан, выхватил свой клинок и попытался максимально «собраться» для поединка на мечах – дядя ошибок в фехтовании не прощал. Мысли исчезли, остались навыки, привычки и опыт. Накатило ощущение настоящего поединка. Багатай, на памяти Вогаза, никогда не проигрывал схватки на клинках!

Почти сразу Вогазу стало очень сложно. А чуть попозже к ним присоединился ещё и Велин, очень довольный редкой возможностью «тряхнуть стариной» и поупражняться с клинком. Он оказался таким же опытным и серьёзным противником, как и дядя. Хотя его манера ведения боя несколько отличалась. Если Багатай привычно для Вогаза наносил в основном точные колющие удары клинком, как было принято в Роду Горной Змеи, то Велин предпочитал неожиданные режущие и рубящие, как принято у них в Роду Волка. Для пожилого возраста что-то слишком резво двигались кузнецы-наставники. Недаром значит, широко известна удаль уйгурских воинов. Под конец, когда оба кузнеца жутко «навалились» с клинками на него, у Вогаза затрепетала мысль, что старики, «вошедшие в раж», как минимум покалечат его. Чего, похоже, они и добивались, особенно Велин, которому явно было бы приятно «подковырнуть» Багатая ещё и как наставника. Выход был один – быстро перемещаться кругами так, чтобы кузнецы мешали друг другу в атаках. Не давать им нападать одновременно с двух сторон. Мгновения промедления стоили Вогазу обидных прикосновений клинков обоих наставников по всему телу. Оба довольно посмеивались.

Наконец-то они устали. И тот, и другой высказались коротко: «Неплохо». Это означало, что Вогаз ухитрился не опозорить Багатая и максимально порадовать пожилых воинов! Его сердце запело. Хотя сам он безмерно устал, обливался потом, тряслись руки и дрожали ноги. Вечерело. Во время мытья у ручья Велин давал короткие советы по поводу вечерней встречи и общения с вождем. Вогаз внимательно слушал, стараясь не пропустить ни одной мелочи, чтобы потом не опозорить дядю и себя. Под конец умывания старики даже побрызгались водой как дети и напоследок «притопили» Вогаза с головой в речушке.

К безмерному удивлению Вогаза, за всей этой сценой, оказывается, давно с интересом наблюдала очень миловидная девушка с большими «тёплыми» глазами лет двадцати. Как потом оказалось, одна из многочисленных племянниц Велина. Заметив, что Вогаз уставился на неё, раскрыв рот, девушка захихикала. А когда дядя спросил её, чего она тут забыла и не собирается, ли составить им компанию, в ответ раздалось ехидное фырканье. Вогаз начал краснеть, необычно затрепетало сердце. Но девушка уже развернулась и ушла. Старики переглянулись, посмотрели на смущенного ученика с раскрытым ртом, пытавшегося прикрыть подхваченными из стопки одежды штанами наготу, и безудержно рассмеялись.

Багатай перед выходом проверил, как племянник одет и экипирован, из оружия на такой встрече полагалось иметь только пчак, личный нож. Ощущалось, что он немного гордиться учеником. Велин, посматривая, усмехался. На дорогу Вогазу дали несколько полосок вяленого мяса, чтобы насытился перед встречей. Она могла затянуться допоздна, а «кормить простого вояку во время беседы у уйгурских вождей не принято». Это Вогаз знал и так.

Солнце почти зашло. Большая долина Красивого Стойбища готовилась к ночи. На проходящего между юртами незнакомца с настороженным любопытством посматривали все встречные. И Вогаз поторопился к юрте вождя. Одна из его жен у входа молча показала парню ожидать в стороне. Его позовут. Появилась возможность расслабиться, перевести дух, очиститься от ненужных мыслей и сбросить напряжение после «экзамена» у воинов-кузнецов. Да… сильны старики. Чем-то напомнили достойного Самара, только тот очень редко смеялся….

В юрту вождя вскоре прошли двое солидных мужчин, богато одетых. Похоже, вожди! Уж не наметил ли предводитель Рода Волка небольшой военный совет с соседями? Значит сейчас Вогаза будут спрашивать перекрестно, быстро и вопросы будут самые неожиданные. Ох-хо-хо… сложно. Но уйгуры всегда должны быть готовы к войне! И вождей можно понять – любая информация может помочь правильно подготовиться к любой кампании.

Вскоре Вогаза позвали. Так и оказалось. Кроме вождя Рода Волка, его брата и двух увиденных у входа гостей присутствовали ещё двое. Тоже очень солидные мужчины. Вогаз поклонился и выпрямился, ожидая команды. Хозяин коротко представил Вогаза гостям и назвал пришедших. Вожди Родов Орла, Медведя, Ястреба и Кабана. Пятеро из пятнадцати. Не все…. Они сидели вокруг очага полукругом. Все соберутся, похоже, потом, но у этих пятерых может быть к тому времени одинаковое мнение.

Вогазу предложили сесть напротив. Одна из жён по знаку хозяина вручила парню глубокую миску с горячим напитком кочевников: «красный» чай, немного обжаренная ячменная мука, баранье сало, соль и специи. Вкусно, очень питательно и… разговор будет очень долгим. Недаром переходы измеряли количеством выпитых мисок. Но ритуал прежде всего! Поведение Вогаза сейчас добавит многое в решение вождя Рода Волка о судьбе «сироты». Малейшая оплошность и позор на многие годы. Правильно плеснуть в огонь в знак почитания богов, дэвов и предков. Один большой глоток, поклон хозяину и гостям – готов к беседе.

Хозяин первым наказал ещё раз коротко рассказать о себе. Вогаз просто повторил рассказанное днем. Самый старший, вождь Рода Ястреба переспросил, почему парень ушел из Рода. Вогаз спокойно рассказал, что семья девушки, с которой он был обручен, за три года до свадьбы перебралась в Семиречье, но там она вышла тайно замуж за другого. Из-за ранней смерти отца решать вновь вопрос о другом обручении отложили до совершеннолетия (в 16) Вогаза. Сам он решил рано не начинать семейную жизнь, занимался охотой, помогал матери и семье брата. Потому к двадцати годам получил право уйти. Пошёл охранником каравана посмотреть мир и заработать на создание новой семьи и старость. Пожилой вождь кивнул – обычай не был нарушен. Но легкая тень недовольства по его лицу промелькнула. Похоже, извечная проблема старших удержать в племени непослушную молодежь. По окончании рассказа первый вопрос был вождя Рода Орла об уйгурах, осевших в Турфане, оазисах Таримского края, Ферганской долине, Бактрии. Вогаз коротко отвечал, вспоминая свой первый караван в Балх и Турфан, - везде уйгуры неплохо оседали, быстро перенимая умение торговать и различные ремесла, хорошо богатели и даже процветали. Но теряли связи с Родами, заводили семейные связи с местными жители. Язык сохранили. Это в основном уже торговцы, а не воины.

Вогаз быстро перечислял города и селения, где побывал, называл основные промыслы, количество жителей. В подробности не вдавался. Рассказывал только то, что знал наверняка, говоря «там я видел такое…». Понимал, что подробное повествование сейчас неуместно – отнимет много времени. Вожди оценили характер ответов – перед каждым следующим вопросом ему давали знак глотнуть чая как знак уважения к собеседнику. Дальше пошли расспросы про Китай: какова страна, люди, порядки и власть, какие города, промысли и земледелие. Под конец начались расспросы про военное дело: каковы войска, подготовка воинов, система управления, подвоз ресурсов. Все вожди нахмурились от слов Вогаза, что Поднебесная может выставить в поход на запад войско в десятки раз большее, чем все Роды уйгуров вместе взятые, да ещё и привлечь отдельно как помощников конные отряды уже покорённых племён восточных гуннов, пообещав им уйгурские земли.

Прямое столкновение с китайским войском бесполезно – слишком хороша у них пехота с длинными пиками и щитами против конницы, хороши также и стрелки с луками и дальнобойными арбалетами. Неплохая конница завершит окружение и разгром. Почти все воины имеют длинные кожаные доспехи, богатые могут позволить себе даже железные или бронзовые. Китайцы очень низкорослы в сравнении с уйгурами, намного слабее физически, но хорошо обучены рукопашному бою, действуют всегда строем, очень послушны. Предводители обучены с детства, очень сильны традиции учиться воевать поколениями семей. Есть школы различных знаний, хранилища трактатов, отлично налажена почта. Хорошо умеют осаждать города. При войске есть прекрасные лекари, большинство раненых возвращаются в строй. Везде и во всём соблюдается чистота и порядок. Если китайцы продвинут сюда свои поселения с крепостями или фортами – эта земля быстро станет частью Поднебесной. Китайское войско не любит, как и все другие, нападений ночью, попадать в засады, исчезновения запасов, мелких стычек с конницей, особенно на марше, которые изнуряют войско. Походы на запад могут неожиданно прекратиться из-за смены династий императоров-ди, восстаний бедняков, особенно из-за неурожая, усобицы между ваннами-князьями. Причём на несколько поколений.

Уже покоренные Поднебесной племена с удовольствием перенимают обычаи и культуру Поднебесной, заводят своё письмо, упорядочивают власть. Самые сильные племена становятся союзниками, потом провинциями. Правда, китайцы, особо не задумываясь, пожертвуют ненадёжными подданными, показательно казнят заложников.

Про себя Вогаз отметил, что собравшиеся его расспросить, недовольны, но и особо не удивлены. Похоже, сведения вождями собираются всюду и постоянно. Тогда есть надежда, что союз уйгурских Родов с племенами усуней и других кочевников Западного Гоби продержится достаточно долго. Какова будет воля небес?

Ближе к рассвету его отпустили. К юрте дяди возвращался не торопясь, экономя силы. Давать ему день отдыха никто не собирался. Он сам, в первую очередь, заинтересован в испытании. Нужно только правильно отдохнуть. Удалось даже поспать немного, а поздним утром его разбудил Багатай. Хорошо накормил, помог проверить оружие и снаряжение и экипироваться. Чуть позже к ним присоединился и Велин. К полудню все трое снова были у юрты вождя.